Исследователи (мнения о произведении) к уроку «А.П. Чехов. “Ионыч”»
Современники Чехова по-разному оценивали рассказ «Ионыч».
Волынский А.Л. , критик XIX-XX веков, видит в «Ионыче» изображение «настоящей русской действительности». Герои рассказа – «неудачные дилетанты искусства, воображающие себя непризнанными талантами, разные добродушные домашние комедианты и комики, опускающийся, полнеющий, жиреющий доктор – типично русские люди. И медленный, вялый темп их жизни тоже характерен для России».
Отрывки из книги «Чехов: pro et contra». Творчество А.П. Чехова в русской мысли конца – начала (1887-1914). СПб., РХГИ, 2002.
А Ляцкий Е.И., критик XIX-XX веков, обвиняет Чехова, что он прошел «мимо двух страшных драм, которые должны были разыграться в семье Туркиных». Первая драма – это борьба Котика за призрак музыкальной славы, вторая – попытка вернуть утраченный идеал семейного счастья.
Кроме того, Ляцкий отмечает, что в рассказе много недостатков: он «растянут и скучноват», сюжет недостаточно мотивирован, язык манерен.
А «самыми крупными отрицательными свойствами явятся крайняя сухость, почти протоколизм изложения и полное отсутствие жизненной типичности в изображениях фигур».
(Статья «А.П. Чехов и его рассказы». С.457-458, 460)
За схематичность персонажей критикует Чехова и Шапир Н. Л., поэт и критик XIX-XX веков, в работе «Чехов как реалист-новатор».
С его точки зрения, Чехов не способен проникнуть в душу своего героя дальше простых характеристик: «Данное лицо обладает средним умом, волей – ниже среднего. Чувством, в особенности эстетическим, – тоньше среднего».
Но при этом Шапир отмечает, что второстепенные лица у Чехова часто очень удачны и оживляют фон.
Овсянико-Куликовский Д.Н., литературовед и лингвист XIX-XX веков, размышляет о неоднозначности главного героя рассказа. В натуре Старцева «много грубого, жесткого, много мелкого эгоизма и душевной сухости», но в то же время «он отличается одним преимуществом – просвещенным умом».
Поэтому с одной стороны, «мы сочувствуем Старцеву и готовы признать, что он имеет основание презирать обывателей города С.».
Но с другой стороны, те, кого он презирает, «могут быть в иных отношениях гораздо лучше его и что он, собственно, не имеет нравственного права относиться к людям с нескрываемым презрением только за то, что это люди «средние», что природа не наделила их таким умом, как у него». («Этюды о творчестве А.П. Чехова». С. 498-499)
Современный исследователь творчества Чехова Катаев В.Б. проводит параллели между «Ионычем» и пушкинским «Евгением Онегиным». Обе истории строятся вокруг двух признаний в любви, с той лишь разницей, что в «Ионыче» герои поменялись местами.
Вначале он признается в любви ей и не встречает взаимности, а спустя несколько лет она, поняв, что лучшего человека, чем он, в ее жизни не было, говорит ему о своей любви – и с тем же отрицательным результатом.
С точки зрения Катаева «все остальные события, описания нужны как фон, как материал для объяснения того, почему не состоялась взаимная любовь, не получилось взаимное счастье двух людей». А причину деградации Старцева критик видит как во враждебном окружении и обывательской среде города С.
, с одной стороны, так и в отсутствии борьбы героя с этой средой, протеста против нее – с другой. «Среда заела» – расхожее объяснение подобных ситуаций в литературной критике.
(См. полностью источник)
А.П. Чудаков, один из крупнейших специалистов по творчеству Чехова, обращает внимание на интересную особенность рассказа.
У Чехова в «Ионыче» ни одно событие «не подготавливается; ни композиционно, ни другими стилистическими средствами оно не выделяется. На пути читателя нет указателя: «Внимание: событие!».
Например, знакомство с семьей Туркиных, и первый визит к ним происходят совершенно между прочим. Точно так же не подготавливается деградация Старцева.
Для русской литературной традиции такой подход нехарактерен. Писатели обычно выделяют события и черты, которые вызовут изменения в характере героя, подробно анализируют все внутренние причины, приведшие к такому результату. У Чехова такого стремления нет.
В «Ионыче» лишь несколько раз делаются легкие намеки, на то, что Старцев превратится в Ионыча. (Например: «А приданого они дадут, должно быть, не мало, – думал Старцев, рассеянно слушая».
) Эти намеки-детали не дают картины внутренней жизни персонажа и не служат психологической мотивировкой эволюции его характера, как это делается у Гончарова, Тургенева, Достоевского, Толстого.
(См. полностью источник)
Источник: https://interneturok.ru/article/textfiles/issledovateli-ionych
Ионыч
Неканоническое прочтение хрестоматийного рассказа
Одна из моих книжных традиций — чеховский день, который обычно бывает в конце января, ближе к дню рождения писателя. Иногда он сползает на февраль, а в этом году — небывалый случай — на март. Правда, и зима на месяц сдвинулась. Ну, лучше поздно…
Читаю свой четырехтомник строго по порядку, и чаще выпадают малоизвестные или пропущенные ранее рассказы. А тут — хрестоматийный «Ионыч». Однако время идет, и знакомые до боли сюжеты начинаешь видеть под другим углом.
У меня обычно бывает много вопросов к АПЧ. Мы с ним всю мою жизнь ведем диалог, и я всё воюю, наскакиваю. Но по Ионычу ограничусь двумя.
А кто сказал, что семейство Туркиных бездарно?
«Если самые талантливые люди во всем городе так бездарны, то каков же должен быть город».
Ионыч и сказал. Это его оценка. Раздраженный, деградирующий, одинокий неудачник. Который никого не любит и которого никто не любит. Надо постоянно помнить, что все едкие пассажи принадлежат не Чехову, автор в стороне, они — из уст Старцева.
Да, он, в отличие от обывателей-бездельников, реализовался в профессии, именно у него вроде бы должен иметься смысл жизни. С одной стороны, помогает страждущим, с другой — состояние сколотил, практическая жилка, не пустой мечтатель.
Но ни смысла, ни полноты жизни нет. А у обывателей Туркиных — есть. Они, как чета Маниловых или старосветские помещики, наслаждаются семейной идиллией.
А чего, собственно, плохого в семейной идиллии? В том, что супруги не сражаются сковородками, не делят что-нибудь, не выясняют, кто главный? А продолжают с удовольствием находиться в обществе друг друга, шутят, принимают гостей, любят свою дочку?
Вот у Старцева уже и куча денег есть, и три дома, а этого — нет, и не будет. Потому что он заживо мертв, а они — живые. И он это видит. И все его мысли о них продиктованы банальной завистью, возможно, бессознательно.
Любителя бьют! А за что?
Наступают времена, когда машины реально заменяют людей. Работники, выполняющие рутинные операции, становятся не нужны. В скором времени исчезнет масса привычных профессий. В отдельных странах проводят эксперименты с безусловным базовым доходом. Фактически будет возрождаться институт обывателей!
Давайте взглянем с этого ракурса: ура, небо в алмазах, люди свободны от проклятия труда, а дальше что? Как они распорядятся свободой? Кинутся заниматься саморазвитием, искусствами, науками, спортом? Или будут лежать на диване, есть фастфуд и смотреть сериалы? Вот вопрос.
Современный человек привык потреблять готовые мечты и мысли в виде фильмов, книг, музыкальных записей, и на этом фоне люди из позапрошлого века, которые сами музицируют, играют в самодеятельном театре, устраивают публичные чтения, видятся отнюдь не пошлыми обывателями. Я бы даже сказала, что планка для нас сегодняшних довольно высока. Не все и дотянутся. А ведь речь об обычной провинциальной семье, ничего выдающегося!
Да, они занимаются искусством на любительском уровне. Да, для развлечения, а не для создания высококачественного культурного продукта. Но создают шедевры всегда единицы, а вот без культурной среды шедевры будут никому не нужны. Чем больше таких семей, увлекающихся искусством, тем выше градус культуры в обществе.
Сам АПЧ, кстати, строил у себя в усадьбе больницы-школы-библиотеки, а брат Михаил пишет, что «в домашних спектаклях Антон был главным воротилой».
Хорошее впечатление произвели на меня супруги Туркины! Самые симпатичные, живые, деятельные персонажи. И деньги им к рукам — живут и радуются, и умеют радовать других. Искусство жить.
На дочь не стали давить своим родительским авторитетом, дали возможность учиться, где и чему ей хотелось. Что уж вышло — не их уже ответственность.
Не скучают, не брюзжат, не злословят — находят другие занятия. Мамаша трогательная со своими романами (сейчас бы блогершей была!). Папаша, заметьте, не стареет — не разжирел и не обрюзг, как Ионыч (а у этого и фамилия говорящая).
…А в школьном прочтении Туркины были смешными, скучными, придурковатыми…
Источник: https://www.livelib.ru/work/1000439231/reviews-ionych-anton-chehov
Рецензия на книгу Ионыч
Оценка автора: 9/10
Дата написания: 23.03.16
“Кто предаёт себя же самого, не любит в этом мире никого”
У.Шекспир
Ионыч – это небольшой, но содержательный рассказ великого русского писателя Антона Павловича Чехова. Писателя, который известен как мастер малой формы, из под его пера не вышло ни одного романа, а только рассказы и повести. Однако именно они славятся превосходным слиянием краткости, которую сам писатель очень ценил, с глубоким замыслом. Хотя рассказы Антона Павловича похожи на обрывки картины человеческой жизни, истории, они оставляют после себя вопросы, заставляющие нас думать, искать ответы, решения.
Простой и лёгкий для чтения язык написания этого рассказа перекликается с интересными, информативными предложениями.
Здесь вы не встретите обширных описаний декора, природы или чего-то иного, но зато окунётесь в повседневную жизнь небольшого и скучного городка, познакомитесь с его обитателями и столкнётесь с проблемой нашего общества ,окружения и их влиянием на человека, актуальной и по сей день.
В начале рассказа автор знакомит нас с главными персонажами всей истории: семейством Туркиных и Дмитрием Ионычем Старцевым. На первом этапе своей жизни в городе С. Старцев представляется нам молодым врачом. Он энергичен, трудолюбив, образован.
Автор не зря обращает наше внимание на первоначальное отсутствие у него своих лошадей и пешие прогулки. И вот нашему герою, как интеллигентному человеку, рекомендуют познакомиться с Туркиными, семейством известным в городе С. своими талантами. С этого знакомства и начинается основная история.
В гостях у Туркиных главный герой может сам оценить хозяев и их таланты: повести и романы Веры Иосифовны, игру на рояле Екатерины Ивановны и остроумность шуток Ивана Петровича. Он замечает всю наигранность и неискренность поведения гостей и хозяев, т.е.
этого общества, однако он не противостоит ему, но и полностью не подчиняется его влиянию. Так, например, слушая громкую игру Екатерины Ивановны Старцев представляет себе:”как с высокой горы сыплются камни, сыплются и все сыплются, и ему хотелось чтобы они поскорее перестали сыпаться…”. Но в то же время, т.к.
девушка ему понравилась, он присоединятся к мнению толпы и хвалит её игру. С этого момента, пожалуй, и пустили свои корни первые изменения в Старцеве.
Прошло больше года. Дмитрий Ионыч, человек понимающий, “что надо трудиться, что без труда жить нельзя”, много работал, и посему не мог бывать у Туркиных. Но, вот один случай, и он уже частый гость в их семье.
Он влюбляется в Екатерину Ивановну (или как звали её домашние – Котика), делает ей предложение, но получает отказ.
Если любовь внесла яркие краски в его жизнь,воодушевила героя, то этот, неожиданный для него, отказ не просто вернул его на землю, он привёл Дмитрия Ионыча к полнейшему равнодушию.
Прошло ещё четыре года. Теперь перед нами совсем другой Старцев, это уже Ионыч. У него большая практика в городе. Он ездит к больным на тройке с бубенчиками. “Он пополнел, раздобрел и неохотно ходит пешком, так как страдал одышкой”. Герой мало общается с обывателями, они раздражают его.
Ведь это люди, которых ничего не интересует в жизни, кроме развлечений и еды. Но, хоть герой, стараясь сохранить в себе разумное мнение или вообще какое-то мнение, избегает общество, он всё же превращается в такого же обывателя. Только лишь с небольшим отличием.
Развлечение для себя он нашёл в деньгах, а позже в покупке недвижимости.
Итак, автор показал нам целую жизнь Ионыча. Как менялся герой со временем, как он предал самого себя, свои принципы и обозлился на весь мир. Теперь его более ничего не радовало и не интересовало. Он больше не имел ни мечты, ни целей. Стал обычным обывателем.
И вот рассказ окончен, остается лишь вопрос: что сделало героя таким, изменило его? Чехов оставил за нами право всё хорошенько обдумать и прийти к правильному выводу.
А что об этом думаю я? Мне кажется, здесь замешано два фактора. Во-первых, это общество, окружение. Бесспорно, они имеют большое влияние на человека.
Во-вторых, сам герой в какой-то момент сдался, заключив себя в рамки обывателя, и тем самым обрек себя на скучную, бессмысленную жизнь…
Источник: https://librebook.me/ionych/review/1377
Рецензия на рассказ Чехова «Ионыч»
Рецензия на рассказ Чехова “Ионыч”
В русской литературе довольно часто писатели затрагивали такие темы, которые были актуальны для любой эпохи. Такие проблемы, затронутые классиками, как понятие о добре и зле, поиски смысла жизни, влияние окружающей среды на личность человека и другие, всегда стояли в центре внимания русской литературы.
Чехов наиболее ярко показал процесс изменения человеческой души под влиянием среды и прожитых лет. Кто не мечтал в юности о таких возвышенных идеалах, как честь, равенство, братство, свобода. Но проходят годы, и человек полностью внутренне меняется, желая только покоя и сытой, обеспеченной жизни.
Чехов первый вскрыл социальные причины этой болезни в рассказе “Ионыч”.
Дмитрий Старцев, молодой, талантливый врач, приезжает на работу в губернский город С. Старцев всеми силами старается быть полезным людям, он все свое время отдает работе. Однообразные будни, наполненные бесконечными больными, поначалу не раздражают Старцева.
Его знакомят с семьей Туркиных, по мнению местных обывателей, самой талантливой и необыкновенной. Чехов небольшими штрихами рисует эту “талантливость”.
Плоские остроты главы семейства Ивана Петровича, бездарная игра дочки Катерины и надуманные романы ее матери понятны Старцеву, но все-таки после больницы, грязных мужиков приятно и спокойно было сидеть в мягких креслах и ни о чем не думать.
Старцев влюбился в Екатерину. Это чувство оказалось за все время его жизни в Дялиже “единственной радостью и… последней”. Ради своей любви он готов, казалось бы, на многое. Но после расставания, он страдал всего три дня. А потом все пошло по-прежнему. Вспоминая же о своих ухаживаниях, он только лениво говорил: “Сколько хлопот, однако!”
Физическое ожирение приходит к Старцеву незаметно. Он перестает ходить пешком, страдает отдышкой, любит закусить. Подкрадывается и моральное “ожирение”. Прежде и горячими движениями души, и пылкостью чувств он выгодно отличался от жителей города.
Но постепенно Старцев привык к их жизни и втянулся в нее. У него появляются “безобидные” страстишки: игра в вист, обжорство, жадность, равнодушие. Он уже не сострадает ближним, как раньше, и позволяет себе кричать на больных и стучит палкой.
В городе его уже по-домашнему называют “Ионычем”, тем самым принимая его в свою среду.
Образ доктора Старцева напоминает нам гоголевских персонажей из “Мертвых душ”. Он так же мертв, как все эти Маниловы, Собакевичи, Плюшкины. Его жизнь пуста и бессмысленна, как их жизнь.
Чехов написал историю новой формы тяжелой социальной болезни, которую давно изучала русская литература. Имя этой болезни – духовная деградация личности.
Художественные открытия Чехова, мастера рассказа, поражали его современников. Лев Толстой дал очень высокую оценку Чехову. “Какой превосходный язык!…
Никто из нас: ни Достоевский, ни Тургенев, ни Гончаров, ни я не могли бы так писать,” – утверждал Лев Толстой.
Стоит посмотреть следующий материал:
Источник: https://kartravel.ru/hexov-ionich.html
Отзывы читателей о книге «Ионыч» отзывы и рецензии читателей на книгу автора — Антон Чехов — MyBook
Жил-был молодой, подающий надежды земский врач Дмитрий Ионыч Старцев. Со стремлениями, трезвым взглядом на жизнь. С желанием, надеждой любить и быть любимым.
Встретив любовь, он боролся за неё до конца: ходил на нелепые свидания, которые назначала ещё более молодая девушка, назначала свидание на кладбище в половине одиннадцатого ночи; не замыкался в обиде за подобную шутку и шел на следующий день делать предложение.
Когда же и это не получилось, заодно, по просьбе отца, он подвозит красивую и умную девушку в клуб, на вечер. Целует её, когда коляска накренилась на повороте, но девушка сухо сказала: “Довольно”.
Но чаша должна быть испита до дна: он переодевается дома и пытается объясниться с девушкой на вечере. С тем же успехом, что и в коляске.
А потом девушка, вообразив себя великой пианисткой, уезжает поступать в консерваторию. С известным результатом. Её нет в городе 4 года, а за это время Старцев раздобрел, практика его стала обширной, стало очевидно: жизнь состоялась. Ему понравилось разбирать разноцветные бумажки, которых с каждым месяцем становилось всё больше. Жил он один.
Потом они встретились.
С заведомо известными настроениями и статусами. Она – повзрослела во всех смыслах. Совершенно искренне раскаивалась.
Хотя в чём ей было раскаиваться? В обычных детских шалостях? Разве что в собственной заурядности: не увидела, прошла мимо своей любви, была как все: Москва, Москва, музыка, богема, слава, успех, – кого не влечет всё это? И не увидела свое счастье – блеск фальшивых ценностей ослепил её.
Он. А что – он? Принято считать лексему “Ионыч” символом, знаком всего, в самом начале подающего надежды, а потом опустившегося, нет, не в социальном – моральном, экзистенциальном, как сейчас говорят в подобных случаях, смысле. Что ж, так и есть. Ну, то есть, да, так и есть. Но тайный, скрытый смысл, значение и цель рассказа совсем иные.
Две фобии – огромные, мучившие и терзавшие АП всю жизнь – страх перед женщиной и страх личностной деградации. Всё творчество (фигурально, конечно, чуть утрировано) – об этом. То есть – о себе. Как это и должно быть у великого творца (вспомните Великого Инквизитора).
В “Ионыче” огромная энергия внутренних страхов АП соединилась. Не ко времени состоявшаяся встреча со своей судьбой – фатальная беда.
Ты получаешь “подтверждение” в собственной несостоятельности, в отвержении тебя как мужчины, в вечно поверхностной сущности женщины: звездная пыль важнее самой звезды.
Твоя ущербность, второсортность, получает неожиданную подпитку в “прозрении” женщины: не увидела, не разглядела тебя, обожглась где-то, на ком-то, вернулась, потому что некуда больше возвращаться. А поскольку некуда больше, то и ты “сойдешь”; смирилась под порывами реальной жизни и “на безрыбье…” В результате: все они такие!
Но какая-никакая жизнь шла и в губернском городе С. (а пропо, цитата: ” вообще же в С. читали очень мало, и в здешней библиотеке так и говорили, что если бы не девушки и не молодые евреи, то хоть закрывай библиотеку”). С расширившейся медицинской практикой, с вложением в недвижимость, с прогрессирующей одышкой.
Старцев (какая же у Ионыча должна была быть ещё фамилия? Всё должно бить в цель. И фамилия – тоже) отвечает на вопрос вернувшейся девушки о жизни в городе: “Эх! – сказал он со вздохом. – Вы вот спрашиваете, как я поживаю. Как мы поживаем тут? Да никак. Старимся, полнеем, опускаемся.
День да ночь – сутки прочь, жизнь проходит тускло, без впечатлений, без мыслей… Днем нажива, а вечером клуб, общество картежников, алкоголиков, хрипунов, которых я терпеть не могу”.
Не во время принятое лекарство становится ядом. Любовь, которая, как знать, могла бы стать “обыкновенным чудом”, таковым не стала. И в результате то, что есть. Только вот что странно: на протяжении всех четырех лет Старцев жил один. По крайней мере, Антон Павлович не счел нужным построить сюжет иначе.
Что так? Промелькнула звездочкой-кометой любовь – и всё? Что это? Сверх ранняя импотенция? Что, совсем ничего человеческого? Совсем-совсем? А, замысел в том, чтобы показать стремительную деградацию “когда-то подававшего надежды”?
Кстати, как много докторов в рассказах АП.
Ещё кстати: знаете, какое самое распространенное женское имя не только в рассказах АП? Анна.
Что же в итоге? В итоге – классик мировой литературы. Это – о фобии деградации.
Одинокий, никогда не любивший гений. Это – о чеховских женщинах.
Источник: https://MyBook.ru/author/anton-pavlovich-chehov/ionych/reviews/
Критика рассказов Чехова. Часть 1. – художественный анализ. Чехов Антон Павлович
Сейчас, когда Чехов — классик, когда влияние его прозы на мировую литературу все растет, а его драматургия признана одним из основных истоков современного театра, нам трудно вообразить, что когда-то было иначе, что пьесы его проваливались, а о рассказах спорили, можно ли их причислить к настоящей литературе. Но попытаемся понять современников Чехова. Сегодня, читая его книги, мы противовольно обременены многообразными отражениями опыта Чехова в последующей прозе, и нам трудно представить степень его подлинной новизны, представшей когда-то с обнаженностью впервые явленного. Но быть может, сравнив Чехова с его великими современниками, вчитавшись в отзывы критиков, державших в руках свежие книжки журнала с «Палатой № 6» и номера газеты с продолжениями «Дуэли», мы яснее поймем Чехова-новатора, Чехова-мастера.
В первых рассказах этой книги — «Огни» и «Именины» перед нами Антон Чехов 1888 года — двадцативосьмилетний писатель, написавший уже несколько книг прозы, том пьес и увесистую книжку фельетонов, рецензий – и статей. (Данный материал поможет грамотно написать и по теме Критика рассказов Чехова. Часть 1..
Краткое содержание не дает понять весь смысл произведения, поэтому этот материал будет полезен для глубокого осмысления творчества писателей и поэтов, а так же их романов, повестей, рассказов, пьес, стихотворений.
) В течение восьми лет в юмористических журналах, в газетах он помещал рассказы, юморески, сочинял анекдоты, афоризмы, составлял шуточные объявления, календари, юмористические словари, «правила», вопросы и ответы, делал подписи под рисунками. «Писал все,— шутил потом сам Чехов,— кроме стихов и доносов».
Еще в прошлом, 1887 году он поместил несколько десятков рассказов в юмориста, ческих журналах «Осколки» и «Будильник», «Петербургской газете», а в феврале следующего года он пишет брату Александру Павловичу: «Едва ли уж я вернусь в газеты! Прощай, прошлое! Буду изредка пописывать Суворину, а остальных, вероятно, похерю». Работа в «малой прессе» окончилась.
Несмотря на каторгу «писания к сроку», на требования редакторов писать непременно смешно, этот опыт дал Чехову очень много. Юмористические журналы в некоторых «своих» жанрах вроде комических объявлений, календарей, афоризмов ставили автора в достаточно жесткие рамки.
Но в жанре рассказа они предоставляли свободу формы, ограничивая только объем. Во всем же остальном — фабуле, приемах композиции, стиля — была не связанность никакими литературными канонами. Чехов почувствовал это, очень рано.
Беспрестанно обращался он к новым повествовательным маскам, ситуациям из все новых и новых сфер жизни. Читая рассказы Чехова первых пяти лет творчества, можно убедиться, что трудно назвать тот социальный слой, профессию, род занятий, которые не были бы представлены среди его героев.
Крестьяне и помещики, приказчики и купцы, псаломщики и священники, полицейские надзиратели и бродяги, следователи и воры, гимназисты и учителя, фельдшера и врачи, чиновники — от титулярного до тайного, солдаты и генералы, кокотки и княгини, репортеры и писатели, дирижеры и певцы, актеры, суфлеры, антрепренеры, художники, кассиры, банкиры, адвокаты, охотники, кабатчики, дворники… Рождался писатель универсального социального и стилистического диапазона.
В читательском сознании сосуществуют два Чехова: автор «Толстого и тонкого», «Хамелеона», «Лошадиной фамилии», «Жалобной книги» — и писатель, создавший «Дуэль», «Палату № 6», «Даму с собачкой».
Кажется: что общего между этими авторами? Так думали уже современники. «Трудно найти какую-нибудь связь,— писал в 1897 году Н. К.
Михайловский, — между «Мужиками» и «Ивановым»; «Степью», «Палатой № 6», «Черным монахом», водевилями вроде «Медведя», многочисленными мелкими рассказами».
Меж тем связь эта тесна; роль «юмористического» прошлого в формировании новаторского художественного мышления Чехова значительна.
В ранних его вещах — как бы первые наброски, силуэты будущих, навсегда вошедших в литературу героев Чехова: Бугров («Живой товар», 1882)— Лопахин («Вишневый сад», 1903), Топорков («Цветы запоздалые», 1882) — Ионыч («Ионыч», 1898), токарь Петров («Горе», 1885)—гробовщик Яков («Скрипка Ротшильда», 1894).
Многие художественные принципы, выработанные в первое пятилетие работы, навсегда останутся в его прозе. Никаких предварительных подробных описаний обстановки, экскурсов в прошлое героев и прочих подступов к действию — оно начинается сразу.
Разговор героев «надо передавать с середины, дабы читатель думал, что они уже давно разговаривают» (Чехов — Л. А. Авиловой, 21 февраля 1892 г.). Отсутствие развернутых авторских рассуждений или их сугубая сжатость там, где они есть.
И в ранних же опытах — истоки знаменитых чеховских пейзажей.
Можно говорить и о «юмористическом» происхождении многих известных особенностей чеховской драматургии — таких, как не связанные с действием или бессмысленные реплика персонажей, непонимание ими друг друга и т. п.
В основе сюжета юмористического рассказа лежит прел де всего некая очень определенная бытовая ситуация. Герой попадает не по адресу, героя принимают за другого, простое, обыденное действие приводит к неожиданным результатам — все это коллизии, построенные на повседневных бытовых отношениях.
Вин и без них не может существовать юмористический рассказ. Он может обладать глубоким содержанием — но оно надстраивается над этой предельно конкретной ситуацией. Не отсюда ли идет у Чехова его.
пристальное внимание к конкретным деталям, ко всему тому вещному антуражу, который окружает человека в самые разные моменты его жизни?
Первым опытом большой формы была повесть «Степь», необычная для Чехова и по размеру и по стилю — с ее обширными описаниями и авторскими лирическими монологами. Но она не решила всех вопросов, над которыми напряженно размышлял в это время Чехов,— проблемы включения философского и злободневного общественного материала и проблемы психологизма, изображения внутреннего мира героя.
Думая в восьмидесятые годы над этими проблемами, никак нельзя было обойти опыт величайшего современника—Льва Толстого.
Толстой как философ, моралист занимал Чехова и прежде. Но Толстой-художник глубоко заинтересовал только теперь.
После «Огней», рассказа, развенчивающего расхожий банальный пессимизм, где философско-психологическая тема решалась путем сталкивания разных точек зрения, явились «Именины» — cамое «юлстовское» произведение Чехова. Это не «вообще» толстовский рассказ.
Есть конкретный источник схождений — «Анна Каренина». Роман этот Чехов хорошо знал и высоко ценил; за полгода до начала работы над «Именинам»» он перечитывал его — в ялтинском музее хранятся оба тома с чеховскими пометами.
Особое внимание именно к «Анне Карениной»—неслучайно. В «Анне Карениной» — самом «объективном» романе Толстого — меньше, чем в других его вещах заметен личный пристрастный авторский тон, которого Чехов—особенно в то время—стремился избегать.
Художественную близость рассказа к роману Толстого осознавал и сам Чехов. В – письме к А. С.
Суворину, где речь идет об «Именинах», в качестве примера образцового произведения наряду с «Евгением Онегиным» Чехов называет «Анну Каренину», а в ответ на замечание А. Н.
Плещеева о сходстве одной детали (затылок мужа) с толстовской (когда Анна вдруг замечает уродливые уши мужа), Чехов признавался: «Я это чувствовал, когда писал, но отказаться от затылка, который я наблюдал, не хватило мужества: жалко было».
Едва ли не каждому мотиву рассказа Чехова можно отыскать параллель, — конечно, в масштабе другого жанра — в романе Толстого.
В «Именинах» обсуждаются суд присяжных, женское образование, либеральные учреждения, Петр Дмитрич служит по выборам—и сравним с этим «левинские» эпизоды «Анны Карениной», насыщенные обсуждением злободневных общественных проблем.
В рассказе возникает тема превосходства усадебной, деревенской жизни' над городской, в эпизоде косьбы мелькнет мотив красоты физического труда — один из главных мотивов «левинской» линии. В «Анне Карениной» несколько раз возникает типично толстовская коллизия — когда герою все люди становятся отвратительны, гадки, ужасны.
«И муж и жена казались отвратительны Анне… Все неправда, все ложь, все обман, все зло!..» Аналогичное психологическое состояние описано в чеховском рассказе: «Все это были обыкновенные, недурные люди, каких много, но теперь каждый представлялся ей необыкновенным и дурным. В каждом она видела одну только неправду».
Тема разоблачения обмана, фальши, окутывающих общество—одна из центральных тем Толстого с самого начала его творчества; в «Анне Карениной» она является не раз.
Но и весь рассказ Чехова построен на изображении именин как лицемерного действа, когда героиня все время говорит не то, что думает, и делает не то, что хочет, в каждый момент остро ощущая ненужность и лживость ритуала.
Поступки, речи, вся жизнь героев рассказа почти открыто оцениваются как истинные или ложные.
Нравственные искания толстовских героев, направление их мысли, душевные боренья всегда действенно-результативны, оканчиваются перерождением, болезнью, постижением, кровью, новой жизнью, гибелью.
У Чехова размышления, искания, борьба чувств героев в реально-жизненном плане обычно для них ничем не кончаются, все тонет в неостановимом и непрерывном потоке бытия.
Но в «Именинах» вдруг оказывается, что это «гибель всерьез», что здесь пахнет кровью — является толстовская напряженность. За ложь расплачиваются страшной ценой — смертью ребенка.
В первоначальном замысле рассказа, насколько можно судить по чеховским письмам, «толстовского» было еще больше: «Я охотно, с удовольствием, с чувством и с расстановкой описал бы всего моего героя»,—в этих словах, может быть, единственный раз в эпистолярии автора афоризма «краткость — сестра таланта» прозвучала тоска по полной, исчерпывающей, детальной обрисовке; «…Описал бы его душу во время родов жены, суд над ним, его пакостное чувство после оправдательного приговора, описал бы, как акушерка и доктора ночью пьют чай…» Именно это есть и в романе Толстого — как доктор пьет кофе, как сидит акушерка.
Но и в том, что было воплощено, «толстовского» оказалось достаточно много. Главным явилось изображение внутреннего мира, близкое к толстовскому объясняющему психологизму: автор беспощадно вскрывает истинные мотивы поступков, высказываний, сама героиня пристально анализирует собственные чувства и мысли.
Рассказ «Именины» показал, что молодой Чехов воспринял основные достижения толстовского психологического анализа. Но дальше по этой дороге он не пошел. Способы чеховского изображения внутреннего — и внешнего — мира все больше удалялись от каких-либо образцов, все меньше походили на предшествующую литературную традицию.
Конец 80-х — начало 90-х годов — время расцвета таланта Чехова. Появляются новые сборники его рассказов — «Хмурые люди», «Рассказы», «В сумерках». За последний сборник молодому писателю в 1888 году присуждена половинная Пушкинская премия.
Водевили «Медведь» и «Предложение» ставятся в профессиональных театрах и на любительской сцене по всей России; в Александрийском театре идет «Иванов». Все это вызывает отклики, споры.
«Можно смело сказать,— писала одна из тогдашних газет об «Иванове»,— что ни одна пьеса из современного репертуара не произвела такой сенсации, не возбудила столько толков и пересудов в печати и публике, как это первое драматическое произведение одного из самых талантливейших беллетристов нашего времени».
Однако в самый разгар своих беллетристических и театральных успехов Чехов более чем на год уехал на Сахалин. Даже родственникам казалось, что «собрался он на Дальний Восток как-то вдруг, неожиданно».
Путешествие было сопряжено с огромными трудностями — нужно было проделать путь через всю Сибирь, в том числе четыре тысячи верст на лошадях.
На Сахалине Чехов за три месяца единолично сделал перепись всего населения острова, заполнив более восьми тысяч карточек; он беседовал буквально с каждым, в доме или камере тюрьмы. Несмотря на запрет встречаться с политическими ссыльными, Чехов говорил и с ними.
Это были в основном народовольцы и члены польской социально-революционной партии (всего около сорока человек). Поездка на «каторжный остров» оказалась важной для всего последующего творчества Чехова, которое, по его собственному выражению, «все просахалинено».
«Как Вы были не правы, когда советовали мне не ехать на Сахалин — писал он Суворину вскоре после возвращения. — У меня… чертова пропасть планов.., а какой кислятиной был бы я теперь, если бы сидел дома… Не то я возмужал от поездки, не то с ума сошел — черт меня знает». Впечатления от поездки воплотились в рассказах «Гусев» (1890), «Бабы» (1891), «Убийство» (1894).
Но главные результаты поездки — не в «прямом» отражении впечатлений и эпизодов путешествия. Дело обстояло сложнее.
С легкой руки самого Чехова, обмолвившегося как-то, что писать он может только «по воспоминаниям», а также из-за малочисленности документов о творческой истории его вещей прочно утвердилась версия, будто непосредственные жизненные факты использовались писателем по прошествии значительного времени.
На самом деле по горячим следам событий Чехов писал гораздо чаще, чем принято думать. Из вошедших в этот сборник можно привести в пример рассказ «Жена», явившийся откликом писателя на события голодного 1891 года.
Вся общественная деятельность Чехова этого времени была направлена на помощь голодающим — он участвовал в сборе пожертвований, покупке скота, выступил в литературном сборнике, доход от которого шел в пользу пострадавших от неурожая, ездил в голодающие губернии.
Сопоставление материалов газет того времени, писем, где Чехов обсуждает проблемы, встающие перед обществом во время этого бедствия, и текста рассказа позволяет увидеть, как в этом произведении нашли отражение самые животрепещущие общественные вопросы. Актуальнейшие аспекты жизни деревни раскрывались в «Мужиках». Врач Н. И.
Коробов, товарищ Чехова по Московскому университету, писал ему в 1897 году: «Чем больше я думаю про «Мужиков», тем больше прихожу к убеждению в их значительности и своевременности. Они вопиют, бьют в набат и должны быть запрещены цензурой». (Цензура действительно вмешалась и вырезала из уже отпечатанной книжки журнала с «Мужиками» целую страницу).
В русской литературе обсуждение главных общественных проблем времени традиционно было уделом произведений большого эпического жанра — романа (вспомним «Отцов и детей», «0бломова», «Войну и мир»). Чехов романа не создал. И вместе с тем — он один из самых социальных русских писателей.
В таких произведениях, как «Мужики», «Дуэль», «Палата № 6» Чехов нарисовал широкие картины самых разных слоев общества, сумел поставить важнейшие общественно-философские вопросы. Сам Чехов считал, что он пишет рассказы.
Иногда —довольно редко — он вдруг обмолвится в письме словам «повесть»,— например о «Дуэли», но в другом письме «поправится : Наконец кончил свой длинный и утомительный рассказ…»
Роман был главным прозаическим жанром XIX века. И современники Чехова ждали от него именно романа и уговаривал взяться за него. Одно время сам Чехов тоже считал, что надо писать роман. «Хочется писать роман, есть чудесный сюжет…— сообщает он Д. В. Григоровичу в 1888 году,—т-е мысли, женщины, мужчины, картины природы, которые скопились у меня для романа, останутся целы и невредимы.
Я не растранжирю их на мелочи и обещаю Вам это». Работа над романом была начата и на первых порах значительно продвинулась. Правда, это был странный роман. «Назвал я его так: «Рассказы из» жизни моих друзей»,— сообщал Чехов через полгода,— и пишу его в форме отдельных, законченных рассказов, тесно связанных между собою общностью интриги, идеи и действующих лиц.
У каждого рассказа особое заглавие».
Романа Чехов так и не написал, а готовые его главы мы, очевидно, читаем в полном собрании его сочинений в виде «отдельных законченных рассказов». Но в форму небольшого рассказа-повести он смог вместить огромное социальное и психологическое содержание.
С середины 90-х годов едва ли не каждая «короткая» повесть Чехова вызывала бурный резонанс в печати. Вокруг «Дуэли», «Палаты № 6», «Рассказа неизвестного человека», «Мужиков» сталкивались мнения, разгорались споры, подобные тем, которые вызывались многопланными романами.
Источник: https://www.testsoch.info/kritika-rasskazov-chexova-chast-1-xudozhestvennyj-analiz-chexov-anton-pavlovich/
Сочинение на тему: «Моё мнение от прочитанного рассказа «Ионыч» Чехова»
В известном рассказе Антона Чехова под названием «Ионыч» повествуется достаточно поучительная и интересная история о жизни.
В ней есть несколько героев, но основными из них, как мне кажется, являются Дмитрий Ионович Старцев, врач, который приехал работать в город, а также девушка по имени Екатерина Ивановна, которую ее домашние, семья Туркиных, также называли Котиком.
Старцев, будучи новым человеком в городе, искал друзей, а потому ходил в гости к Туркиным. И Котик произвела на него очень сильное впечатление, она ему понравилась. Он предпринял некоторые действия, чтобы жениться на ней, но все это оказалось тщетно.
Екатерина Ивановна собиралась в Москву, а потому не хотела связывать себя узами брака, считая, что они могут помешать ей сделать собственную карьеру и устроить жизнь. Впрочем, у нее все получилось далеко не так, как она того хотела. Уже спустя четыре года она возвратилась домой, разочарованная в своих предыдущих планах.
Вот только к тому времени Старцев уже не собирался на ней жениться. Его бывший пыл прошел, у него установился определенный жизненный уклад, который не включал близкого общения с кем бы то ни было, в том числе и с Екатериной Ивановной. Она, впрочем, хотела от Старцева возвращения былого, не была против и свадьбы и давала понять ему это.
Но все это оказалось тщетно. Старцев был лишь рад тому, что не женился на Котике ранее и отнюдь не собирался делать этого в будущем.
Я думаю, что это достаточно интересный и поучительный рассказ. Учит он, в первую очередь, тому, что человек не должен переоценивать свои силы и быть слишком амбициозным тогда, когда кто-то обращается к нему с собственными нежными чувствами.
Очевидно, что Екатерина Ивановна сильно пожалела о том, что в свое время не ответила Старцеву своим согласием, но к определенному моменту сделать это было уже поздно, он потерял интерес полностью. Не стоит думать, что если ты откажешь человеку, то потом в любой момент времени сможешь вернуть все назад и сделать так, как было.
Впрочем, негативно это сказалось и на самом Старцеве. Очевидно, что изначально он был разочарован ее отказом, а потом попросту привык к такой жизни.
Данный рассказ очень поучителен. Я думаю, что многие люди должны его прочесть, чтобы сделать собственные выводы относительно тех или иных проблем бытия. Он позволит понять некоторые аспекты устройства жизни и не допустить тех ошибок, которые настолько характерны некоторым людям.
Источник: https://online-urok.ru/sochinenie-na-temu-moyo-mnenie-ot-prochitannogo-rasskaza-ionyich-chehova/
О рассказе «ионыч» а. п. чехова
В этом рассказе Чехов описал крушение человека, побежденного той самой обывательской пошлостью, которая ему самому так ненавистна и которую он сам искренне презирает. Это история падения молодого талантливого врача, который избирает путь постепенного материального обогащения, что приводит его к духовному обнищанию.
Внутренняя эволюция доктора Старцева особенно наглядно раскрывается в его любви к Екатерине Ивановне Туркиной. В русской классической литературе, как вы уже знаете, любовь всегда была важным испытанием для героя. Правда, не все герои выдерживали это испытание. Не выдержал его и Дмитрий Ионыч.
В самом начале чувства Старцева к Екатерине Ивановне по-настоящему серьезны. Ему показалось, что он встретил человека, с которым у него могло бы установиться душевное взаимопонимание.
Но все- таки почти сразу можно было догадаться, что в их чувствах было что-то ущербное.
Не случайно первое свидание назначено на кладбище — грустное предзнаменование! Впрочем, это относится не только к нему, но и к ней.
Чехов нарушает сложившуюся литературную традицию. Обычно героиня в отличие от героя обладает подлинной духовностью, способностью испытывать настоящее глубокое чувство, во имя которого готова на все испытания. В рассказе Чехова все получается гораздо сложнее.
Екатерина Ивановна не любит Старцева. Разумеется, это не может быть поставлено ей в вину. Но она смеется над ним, не интересуется его жизнью, его работой, его мыслями: «…во время серьезного разговора, случалось, она вдруг некстати начинала смеяться или убегала в дом». Когда Старцев говорил ей о своих страданиях, Екатерина Ивановна, довольная, даже не засмеялась, а захохотала.
Это потом она вспоминает: «Вы так любили говорить о своей больнице». Редкая черта для XIX в.! Разговоров, бесед, споров всегда было достаточно, но кто из героев говорил о своей работе, любил ее, гордился ею? А Старцев, несомненно, работал с увлечением. Но Екатерина Ивановна тогда этого не понимала и не ценила. Вспомнила она об этом тогда, когда у Старцева все уже было позади.
Не нужно думать, что любовные отношения между своими героями Чехов рисует, противопоставляя их: возвышенный, глубоко чувствующий герой и легкомысленная, не понимающая его героиня. Старцев влюблен, но романтика любви, ее поэзия ему чужды. Он ведь, собственно, совсем молодой человек.
Как вы думаете, сколько ему лет? Он только что стал врачом, только что начал работать… Ему лет двадцать пять, наверное. Но ведет он себя и сам себя ощущает с самого начала повествования каким-то отяжелевшим — не только физически, но и духовно.
Фамилия его — Старцев — в данном случае оказывается говорящей.
Итак, что же произошло с доктором Старцевым? Почему, в силу каких причин он, молодой земский врач, весь отдававшийся работе, любивший ее, превращается в конце концов в пухлого, красного, неприятного человека с тонким и резким голосом, с тяжелым и раздражительным характером? Кто виноват в таком превращении?
Конечно, можно сказать, что Старцев погибает, поддавшись обстоятельствам. Это так, но обратите внимание, что поддается он с величайшей готовностью, без малейшего сопротивления, очень быстро.
Никаких внутренних терзаний не происходит; ему не приходится бороться с собою, мучиться, переживать и т. д.
Таким образом, в «Ионыче» объектом критического анализа является и мертвящая сила пошлости, обывательщины, под влиянием которой доктор Старцев становится отвратительным Ионычем. Он принимает образ жизни тех, кого сам же не может не презирать.
Теперь, кроме карт (в которые он играет «с наслаждением»), доктор Старцев имеет еще одно увлечение: он по вечерам любит считать деньги. Каквсе. Но вот что любопытно: партнеров своих по картам он не любит. И Туркиных, у которых когда-то с удовольствием бывал, тоже не любит. Материал с сайта //iEssay.
ru
Дмитрий Ионыч судит Туркиных — но по какому праву? И с каких позиций? То ли он поднялся выше их и оттуда, достигнув каких-то нравственных высот, не принимает их претензий на талантливость и культурность? Или же (что вернее) он слишком глубоко сам провалился в обывательское болото и снизу, стесняясь своего нынешнего положения, раздражается и на себя и на них?
Вот герой рассказа выслушивает слова Екатерины Ивановны о себе. Слова возвышенные, романтические, но он не обрадовался им. Напротив, его как будто холодной водой окатили.
Он, может быть, на минуту забылся, а Екатерина Ивановна заставила его вспомнить, кто он такой на самом деле: «…Старцев вспомнил про бумажки, которые он по вечерам вынимал из карманов с таким удовольствием, и огонек в душе погас».
Больше огонек в душе Дмитрия Ионыча не загорится никогда.
Система образов в рассказе не сводится к элементарному противопоставлению одних действующих лиц другим, героя — среде и т. д. Писатель вовсе не стремится выставлять героям отметки. Ему важнее заставить читателя задуматься, извлечь нравственные уроки. Какие? Сделайте выводы сами.
На этой странице материал по темам:
- эволюционный путь екатерины ивановны
- отзывы о рассказеионыч
- выдержал ли дмитрий ионыч испытание любовью
- доктор старцев описание внешности увлечения
- отзыв о рассказе ионыч
Источник: https://iessay.ru/ru/writers/native/ch/chehov/stati/ionych/o-rasskaze-ionych-a.-p.-chehova
Анализ рассказа “Ионыч” Чехова
Можно спорить о жанре произведения “Ионыч” (1898): с одной стороны, оно вроде бы и является рассказом, но ведь в нём фактически описана вся жизнь героя, это как бы “маленький роман”, вместивший в себя этапы духовной деградации Дмитрия Ионыча Старцева.
Вероятно, по жанру “Ионыч” можно считать повестью, однако по глубине охвата событий это произведение и в самом деле близко к романному жанру. Сюжет произведения представляет собой историю молодого доктора, который со временем превращается в “языческого бога”, вызывающего страх и своей внешностью, и своим отношением к людям.
Пять частей повести – это пять ступеней деградации этого человека, и Чехов показывает нам, как постепенно жажда наживы вытесняет из его души всё человеческое.
В начале произведения Старцев предстаёт обычным молодым врачом, который очень добросовестно относится к своим обязанностям, он всецело отдаёт себя работе. Живя в “девяти верстах” от С.
, он не бывает в городе по причине занятости, но когда оказывается там, “как интеллигентный человек” вынужден посетить семью Туркиных, “самую образованную и талантливую в городе”.
“Демонстрация талантов” членами этого семейства описана Чеховым с явной иронией, однако на доктора Старцева это производит все-таки благоприятное впечатление: “Недурственно”.
Во второй части герой изменяет своё отношение к Туркиным под влиянием чувства любви к Екатерине Ивановне. Влюблённому в нее Старцеву всё, что происходит с ним, кажется необычным, состояние любви для него – откровение, и поэтому Екатерина Ивановна тоже “казалась” ему совсем не такой, какой она была на самом деле.
Однако герой здесь показан с большой симпатией, его ночная поездка на кладбище, куда он едет неожиданно для себя, говорит о настоящем глубоком чувстве, которое он испытывает.
На кладбище он переживает одно из самых волнительных в своей жизни состояний: “Старцева поразило то, что он видел теперь первый раз в жизни и чего, вероятно, больше уже никогда не случится видеть: мир, не похожий ни на что другое…” Оказавшись наедине с природой, с вечностью, он отчаянно “ждёт любви во что бы то ни стало”, но записка Котика оказывается всего лишь шуткой..
. И как подтверждение этого – “И точно опустился занавес, луна ушла под облака, и вдруг всё потемнело кругом”. Представляется, что именно в эту ночь в душе Старцева произошёл перелом, не дождавшись любви, она постепенно стала превращаться в “душу” Ионыча…
О том, что это действительно так. можно судить на основании того, что переживает герой в третьей части, посвящённой описанию его объяснения с Екатериной Ивановной.
Он едет “делать предложение” – и думает о том, что “приданого они дадут, должно быть, немало”; он отговаривает себя от женитьбы, потому что его избранница и он – слишком разные люди, но сам же себя утешает: “Дадут приданое – заведём обстановку…” Он оказывается в клубе, одетый в “чужой фрак” (прекрасная деталь, подчёркивающая, что пока что он всё-таки “чужой” этой жизни!), и искренно объясняется с Екатериной Ивановной, но, получив отказ, испытывает сначала чувство стыда (“Ему было немножко стыдно, и самолюбие его было оскорблено…”), а уж потом – жалости (“жаль было своего чувства, этой своей любви”)… Чехов показывает, что отказ морально уничтожил героя, с помощью опять же детали: “У Старцева перестало беспокойно биться сердце”. Он уже стал Ионычем, потому что сейчас он, вспоминая о себе самом, когда он был влюблен и счастлив, “лениво потягивался и говорил: – Сколько хлопот, однако!”
В четвёртой части описывается “превращение” Старцева в Ионыча. Чехов показывает, как постепенно в герое человеческие чувства заменяются стремлением к наживе, как ещё недавно “чужой” ему клуб становится “своим”, как он находит себе “еще одно развлечение” (кроме игры в карты): ” по вечерам вынимать из карманов бумажки, добытые практикой”.
Такая жизнь заставила его совсем по-иному увидеть некогда любимую им девушку “И теперь она ему нравилась, очень нравилась, но чего-то уже недоставало в ней, или что-то было лишнее, – он и сам не мог бы сказать, что именно, но что-то уже мешало ему чувствовать, как прежде”.
Именно сейчас, когда Екатерина Ивановна смогла оценить его человеческие качества, “ему стало неловко” от того, каким он был четыре года назад, он стыдится себя и своей любви. Казалось бы, встреча с ней оживила Старцева, он снова готов быть честным по отношению к себе, но…
“Старцев вспомнил про бумажки, которые он по вечерам вынимал из карманов с таким удовольствием, и огонёк в душе погас”… И теперь он даже радуется, что “тогда не женился”, потому что в его теперешней жизни всем этим “чувствам” нет места.
Последняя часть повести “Ионыч” Чехова – это окончательный “диагноз” главному герою, который Чехов беспощадно ему “поставил”.
С ним произошло самое страшное – он перестал быть врачом, его “жадность одолела”, поэтому больные для него уже не люди, которым он может и должен помочь, а источник “бумажек”, и он относится к ним грубо.
Врач, который когда-то не мог бросить своих больных, – и нынешний Ионыч… “Он одинок. Живётся ему скучно, ничто его не интересует”, – говорит автор.
Образы остальных героев на фоне образа Старцева кажутся схематичными, но это не совсем так. Семья Туркиных нарисована Чеховым с большой глубиной, все члены её отличаются индивидуальностью, но всех их объединяет несостоятельность как людей, которых считают украшением города.
Это хорошо понимает доктор Старцев, ещё не совсем превратившийся в Ионыча, который “подумал, что если самые талантливые люди во всём городе так бездарны, то каков же должен быть город”.
Но если Туркины-старшие так и остаются в неведении относительно своих “талантов”, то Екатерина Ивановна всё понимает, она способна трезво оценить себя и своих родных, что делает ее образ очень привлекательным, вызывающим сочувствие.
Почему доктор Старцев стал Ионычем? Кто виновен в этом? Автор даёт ответ на этот вопрос всем ходом повествования.
Конечно, сам человек, который отвечает не только за своё “физическое” здоровье, но и в первую очередь за нравственное.
Доктор Старцев, который не смог излечить самого себя от болезни стяжательства, превращается в Ионыча, которому ничего уже в этой жизни не нужно – и который сам никому не нужен…
Источник: Гладышев В.В. Краткий справочник по литературе. – М.: ФЛИНТА, 2014
Источник: https://classlit.ru/publ/literatura_19_veka/chekhov_a_p/analiz_rasskaza_ionych_chekhova/79-1-0-1675
Загрузка...
