Цитаты из повести “собачье сердце” булгакова: афоризмы и крылатые выражения

Собачье сердце – лучшие цитаты

Помните школьную игру в гадание на книге? Загадываете вопрос, называете номер страницы и очередность строчки. Открываете книгу и зачитываете ответ. После чего впадаете в раздумье: а что бы это значило?

Вот и сейчас можно сыграть. Что не цитата, то ответ на вопрос. Что не диалог, то шедевр. И нет возраста у этих слов, ибо их величие бессмертно!

Гениальность Булгакова неоспорима и у меня нет других слов, кроме слов восхищения и благодарности его таланту. Глубина мысли, конфликт разума, сарказм, ирония — все продумано, все совершенно. «И прошу эти слова занести в протакол»…

СОБАЧЬЕ СЕРДЦЕ — ЛУЧШИЕ ЦИТАТЫ:

— Во-первых, мы не господа, — молвил, наконец, самый юный из четверых, персикового вида.
— Во-первых, — перебил его Филипп Филиппович, — вы мужчина или женщина?
— Какая разница, товарищ? — спросил он горделиво.
— Я — женщина, — признался персиковый юноша в кожаной куртке и сильно покраснел.

— В таком случае вы можете оставаться в кепке…

***

— Зина, там в приемной… Она в приемной?
— В приемной, зеленая, как купорос.
— Зеленая книжка…
— Ну, сейчас палить. Она казенная, из библиотеки!

— Переписка — называется, как его… Энгельса с этим чертом… В печку ее!

***

— Объясните мне, пожалуйста, зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может его родить когда угодно?

***

— Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стекла, потушила все лампы? Да ее вовсе и не существует.

Что вы подразумеваете под этим словом? Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха.

Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах.

***

— Человечество само заботится об этом и в эволюционном порядке каждый год упорно, выделяя из массы всякой мрази, создает десятками выдающихся гениев, украшающих земной шар.

***

— Сообразите, что весь ужас в том, что у него уже не собачье, а именно человеческое сердце. И самое паршивое из всех, которое существует в природе.

***

— Не читайте перед завтраком советских газет.
— Так ведь других нет.

— Вот никаких и не читайте.

***

— Папа — судебный следователь…
— Дак это же дурная наследственность!

***

— Террором ничего поделать нельзя с животными, на какой бы ступени развития оно ни стояло… Террор совершенно парализует нервную систему.

***

ФФ и Вяземская:
– Хочу предложить вам, – тут женщина из-за пазухи вытащила несколько ярких и мокрых от снега журналов, – взять несколько журналов в пользу детей Германии. По полтиннику штука.

– Нет, не возьму, – кратко ответил Филипп Филиппович, покосившись на журналы.
Совершенное изумление выразилось на лицах, а женщина покрылась клюквенным налётом.
– Почему же вы отказываетесь?
– Не хочу.

– Вы не сочувствуете детям Германии?
– Сочувствую.
– Жалеете по полтиннику?
– Нет.
– Так почему же?

– Не хочу.

***

— Почему убрали ковёр с парадной лестницы? М? Что, Карл Маркс запрещает держать на лестнице ковры? Где-нибудь у Карла Маркса сказано, что второй подъезд дома на Пречистенке нужно забить досками, а ходить кругом, вокруг, через чёрный вход?

***

— Ежели вы проживаете в Москве, и хоть какие-нибудь мозги у вас в голове имеются, вы волей-неволей научитесь грамоте, притом безо всяких курсов. Из сорока тысяч московских псов разве уж какой-нибудь совершенный идиот не сумеет сложить из букв слово «колбаса».

***

— Успевает всюду тот, кто никуда не торопится.

***

— Еда… штука хитрая. Есть нужно уметь, а представьте себе – большинство людей вовсе есть не умеют. Нужно не только знать что съесть, но и когда и как. И что при этом говорить. Да-с. Если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет – не говорите за обедом о большевизме и о медицине.

***

– Нет, я не позволю вам этого, милый мальчик. Мне шестьдесят лет, я вам могу давать советы. На преступление не идите никогда, против кого бы оно ни было направлено. Доживите до старости с чистыми руками.

***

… и все забегали, ухаживая за заболевшим Шариковым. Когда его отводили спать, он, пошатываясь в руках Борменталя, очень нежно и мелодически ругался скверными словами, выговаривая их с трудом.

***

— Ну а фамилию, позвольте узнать?
— Фамилию? Я согласен наследственную принять.
— А именно?..

— Шариков.

***

— Документ, Филипп Филиппыч, мне надо.
— Документ? Чёрт… А, может быть, это… как-нибудь…

— Это уж — извиняюсь. Сами знаете, человеку без документов строго воспрещается существовать.

***

— А-а, уж конечно, как же, какие уж мы вам товарищи! Где уж. Мы понимаем-с! Мы в университетах не обучались. В квартирах по 15 комнат с ванными не жили. Только теперь пора бы это оставить. В настоящее время каждый имеет своё право…

***

— В очередь, сукины дети, в очередь!
— Нижнюю сорочку позволил надеть на себя охотно, даже весело смеясь. От кальсон отказался, выразив протест хриплыми криками: «в очередь, сукины дети, в очередь!»

***

— Что-то вы меня больно утесняете, папаша.
— Что?! Какой я вам папаша! Что это за фамильярность? Называйте меня по имени-отчеству.
— Да что вы всё: то не плевать, то не кури, туда не ходи. Чисто, как в трамвае.

Чего вы мне жить не даёте? И насчет «папаши» — это вы напрасно. Разве я просил мне операцию делать? Хорошенькое дело: ухватили животную, исполосовали ножиком голову…
А я, может, своего разрешения на операцию не давал.

А равно и мои родные.

Я иск, может, имею право предъявить.

***

Да и что такое воля? Так, дым, мираж, фикция… Бред этих злосчастных демократов.

***

Вы, величина мирового значения, благодаря мужским половым железам.

***

Пойти, что-ль, пожрать. Ну их в болото.

***

Дай папиросочку, у тебя брюки в полосочку!

***

Учиться читать совершенно ни к чему, когда мясо и так пахнет за версту.

***

Один верит, другой не верит, а поступки у вас у всех одинаковые: сейчас друг друга за глотку.

***

— А вот по глазам — тут уж и вблизи, и издали не спутаешь. О, глаза — значительная вещь. Вроде барометра. Все видно — у кого великая сушь в душе, кто ни за что ни про что может ткнуть носком сапога в ребра, а кто сам всякого боится.

***

— «Шарик» — она назвала его… Какой он к чёрту «Шарик»? Шарик — это значит круглый, упитанный, глупый, овсянку жрёт, сын знатных родителей, а он лохматый, долговязый и рваный, шляйка поджарая, бездомный пёс. Впрочем, спасибо на добром слове.

***

— А то пишут, пишут… Конгресс, немцы какие-то… Голова пухнет. Взять всё, да и поделить…

***

— Где это видано, чтобы люди в Москве без прописки проживали.

***

— Вот всё у вас как на параде. Салфетку — туда, галстук — сюда. Да «извините», да «пожалуйста-мерси». А так, чтобы по-настоящему, — это нет. Мучаете сами себя, как при царском режиме. А как это «по-настоящему», позвольте осведомиться?

***

— Я не господин, господа все в Париже!

***

— Кушано достаточно. Всё испытал, с судьбою своею мирюсь и если плачу сейчас, то только от физической боли и от голода, потому что дух мой еще не угас… Живуч собачий дух.

P.S.: Друзья, читайте Булгакова и наслаждайтесь его творчеством. А главное помните, что зачастую собачьи сердца бывают гораздо теплее, чем человеческие. И, поверьте мне, это вовсе не метафора.

Источник: https://moiarussia.ru/sobache-serdtse-luchshie-tsitaty/

“Собачье сердце” – цитаты

Про фильм и самые-самые цитаты… (В очередь, сукины дети, в очередь!)

Полный текст фильма… (Не читайте советских газет…)

Тексты песен (Суровые годы уходят в борьбе за свободу страны…)

Скачать цытаты с картинками (Желаю, чтобы все… pdf – 2,2 мБ;)

Эксперимент по превращению пса в человека прошел удачно. Шарик превратился в Полиграф Полиграфыча. А потом, конечно, началось самое интересное. Потому что оно всегда начинается, когда никто и не ждет. Товарищ Шариков покажет вам новую личность – пугающую в своей откровенности.

Зачем стоит перечитать цитаты из фильма “Собачье сердце”?

– чтобы лишний раз вздохнуть про паровое отопление;- вспомнить, кто закусывает холодными закусками и супом;

– и решить, стоит ли домком прелестным обзывать.

―Как это вам, Филипп Филиппович, удалось подманить такого нервного пса?
―Лаской, лаской. Единственным способом, который возможен в обращении с живым существом. Террором ничего поделать нельзя. Это я утверждал, утверждаю и буду утверждать. Они думают, что террор им поможет. Нет, нет, не поможет. Какой бы он ни был – белый, красный, даже коричневый.

―Годы показаны неправильно. Вероятно, 54-55. Тоны сердца глуховаты.
―Прошу вас.
―Здравствуйте, профессор.
―Сколько вам лет, сударыня?
― О, профессор… Если бы вы знали, профессор, клянусь, какая у меня драма.

―Лет, я вам говорю, сколько?
―Честное слово… Ну, 45.
―Сударыня, меня ждут. Не задерживайте, пожалуйста, вы же не одна.
―Я вам как одному, как светиле науки.
―Сколько вам лет, сударыня?
―Это просто ужасно.

51.

―Похабная квартирка. Но до чего хорошо. А на какого чёрта я ему понадобился? Неужели же жить оставит? Вот чудак. Да ведь ему только глазом мигнуть, он таким бы псом обзавёлся, что ахнуть.

―А сову эту мы разъясним.

―Мы к вам, профессор, и вот по какому делу.
―Вы напрасно, господа, ходите без калош. Во-первых, вы простудитесь. А во-вторых, вы наследите мне на коврах. А все ковры у меня персидские.

―Во-первых, мы не господа.
―Во-первых, вы мужчина или женщина?
―Какая разница, товарищ?
―Я женщина.

―Мы – новое домоуправление нашего дома. Я – Швондер, она – Вяземская. Товарищ Пеструхин и товарищ Жаровкин.
―Скажите, это вас вселили в квартиру Фёдора Павловича Саблина?
―Нас.
― Боже, пропал дом. Что будет с паровым отоплением?
―Вы издеваетесь, профессор?
―Да какое там из…

―Мы к вам, профессор, вот по какому делу. Мы, управление нашего дома, пришли к вам после общего собрания жильцов нашего дома, на котором стоял вопрос об уплотнении квартир дома.
―Кто на ком стоял? Потрудитесь излагать ваши мысли яснее.

―И где же я должен принимать пищу?
―В спальне.

―Это какой-то позор…

―Если бы сейчас была дискуссия, я доказала бы Петру Александровичу…
―Виноват, вы сию минуту хотите открыть дискуссию?

―…Предлагаю вам взять несколько журналов в пользу детей Германии. По полтиннику штука.
―Нет, не возьму.
―Но почему вы отказываетесь?
―Не хочу.
―Вы не сочувствуете детям Германии?
―Сочувствую.
―А, полтинника жалко?
―Нет.
―Так почему же?
―Не хочу.

―Знаете ли, профессор, если бы вы не были европейским светилом и за вас не заступились бы самым возмутительным образом вас следовало бы арестовать.
―За что?
― А вы не любите пролетариат.

―Не скажите, Филипп Филиппович все утверждают, что новая очень приличная, 30 градусов.
―А водка должна быть в 40 градусов, а не в 30, это во-первых. А во-вторых, Бог знает, чего они туда плеснули. Вы можете сказать, что им придёт в голову?
―Всё что угодно.

―Заметьте, Иван Арнольдович, холодными закусками и супом закусывают только недорезанные большевиками помещики. Мало-мальски уважающий себя человек оперирует закусками горячими.

―Еда, Иван Арнольдович, штука хитрая. Есть надо уметь. А представьте себе, что большинство людей есть вовсе не умеют. Нужно не только знать, что есть, но и когда, как, и что при этом говорить. А если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет: …не говорите за обедом о большевизме и о медицине.

―И, Боже вас сохрани, не читайте до обеда советских газет.
―Да ведь других нет.
―Вот никаких и не читайте. Я произвёл 30 наблюдений у себя в клинике. И что же вы думаете? Те мои пациенты, которых я заставлял читать “Правду” теряли в весе. Мало этого, пониженные коленные рефлексы, скверный аппетит и угнетённое состояние духа. Да.

―Опять общее собрание сделали.
―Опять? Ну теперь, стало быть, пошло. Пропал дом. Всё будет как по маслу. Вначале каждый вечер пение, затем в сортирах замёрзнут трубы, потом лопнет паровое отопление и так далее.

―А что означает эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая вышибла все стёкла, потушила все лампы? Да её вовсе не существует, доктор. Что вы подразумеваете под этим словом? А это вот что. Когда я, вместо того, чтобы оперировать, каждый вечер начну в квартире петь хором – у меня настанет разруха.

―Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна – в уборной начнётся разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах.

―Контрреволюционные вещи говорите, Филипп Филиппович.
―А, ничего опасного. Никакой контрреволюции. Кстати, вот ещё слово, которое я совершенно не выношу. Абсолютно неизвестно – что под ним скрывается? Чёрт знает что.

―Мерси. Я вам сегодня вечером не нужен, Филипп Филиппович?
―Нет, благодарю вас. Мы сегодня ничего делать не будем. Во-первых, кролик издох. А, во-вторых, в Большом “Аида”. А я давно не слышал, помните дуэт? Ко второму акту поеду.

―Как это вы успеваете, Филипп Филиппович?
―Успевает всюду тот, кто никуда не торопится. Я за разделение труда, доктор. В Большом пусть поют, я буду оперировать. И очень хорошо. И никаких разрух.

―Я красавец. Быть может, неизвестный собачий принц. Инкогнито. Очень возможно, что бабушка моя согрешила с водолазом. То-то я смотрю, у меня на морде белое пятно. Откуда, спрашивается?

―Ошейник – всё равно что портфель. Я вытащил самый главный собачий билет.

―Профессия – игра на балалайке по трактирам. Причина смерти – удар ножом в сердце в пивной “Стоп-сигнал”.

―Жаль пса, хороший был, ласковый. Хотя и хитрый.

―Значит, Тимофеевна, вы желаете озвездить свою двойню?
―Да мне бы имена им дать.
―Ну что ж, я предлагаю такие имена: …Баррикада, Бебелина, Пестелина…
―Нет, нет, нет. Нет. Лучше назовём их просто: Клара и Роза. В честь Клары Цеткин и Розы Люксембург, товарищи.

―Профессор, на наших глазах происходит чудо.
―А вы знаете, что такое “абырвалг”? Это… ГЛАВРЫБА, коллега, только наоборот. Это ГЛАВРЫБА.

―В очередь, сукины дети, в очередь!

―Примус. Признание Америки. МОСКВОШВЕЯ. Примус. Пивная. Ещё парочку. Пивная. Ещё парочку.

―Дарья Петровна вам мерзость подарила, вроде этих ботинок. Что это за сияющая чепуха?
―Чего я, хуже людей? Пойдите на Кузнецкий – все в лаковых.

―А, уж конечно, как же, какие уж мы вам товарищи! Где уж. Мы понимаем-с! Мы в университетах не обучались. В квартирах по 15-ти комнат с ванными не жили. Только теперь пора бы это оставить. В настоящее время каждый имеет своё право.

―Пальцами блох ловить! Пальцами! Не понимаю: откуда вы их только берёте?
―Да что ж, развожу я их, что ли? Видно, блохи меня любят.

―ДокУмент, Филипп Филиппыч, мне надо.
―ДокУмент? Черт… А может… как нибудь…
―Это уж, извиняюсь. Сами знаете, человеку без документов строго воспрещается существовать. Во-первых, домком…
―Но при чём тут домком?
―Как это при чём? Встречают, спрашивают – когда же ты, говорят, многоуважаемый, пропишешься?

―Довольно обидные ваши слова.

―Ну и что же он говорит, этот ваш прелестный домком?
―Вы его напрасно прелестным ругаете. Он интересы защищает.
―Чьи интересы, позвольте осведомиться?
―Известно чьи. Трудового элемента.
―Вы что же, труженик?
― Да уж известно – не нэпман.

―Ну что же ему нужно в защиту ваших революционных интересов?
―Известно что – прописать меня. Они говорят, где это видано, чтоб человек проживал непрописанный в Москве.

―Но позвольте узнать, как же я вас пропишу? У вас же нет ни имени, ни фамилии.
―Это вы несправедливо. Имя я себе совершенно спокойно могу избрать. Пропечатал в газете и шабаш.
―И как же вам угодно именоваться?
―Полиграф Полиграфович.

―А фамилию, позвольте узнать?
―Фамилию? Я согласен наследственную принять.
―А именно?
―Шариков.

―Бить будете, папаша?
―Идиот.

―Ты что это, леший, её по всей квартире гоняешь! Набирай вон в миску.
―Да что в миску, она в парадное вылезет.
―Ой, дурак. Дурак.

―До чего вредное животное.
―Это кого вы имеете в виду, позвольте вас спросить?
―Кота я имею в виду. Такая сволочь.

―Я водочки выпью.
―А не будет Вам?

―Вот всё у вас, как на параде. Салфетку – туда, галстук – сюда. Да “извините”, да “пожалуйста-мерси”. А так, чтобы по-настоящему. – это нет. Мучаете сами себя, как при царском режиме.
―А как это “по-настоящему”, позвольте осведомиться?
― Желаю, чтобы все.

―Эту, как ее, переписку Энгельса с этим, как его, дьявол… с Каутским.
―Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного?
―Да не согласен я.
―Что, с Энгельсом или с Каутским?
―С обоими.

―Да, и что Вы можете со своей стороны предложить?
―Да что тут предлагать? А то пишут, пишут… Конгресс, немцы какие-то. Голова пухнет! Взять всё, да и поделить.

―Кто убил кошку мадам Поласухер, кто?
―Вы, Шариков, третьего дня укусили даму на лестнице.
―Да она меня по морде хлопнула! У меня не казённая морда!
―Потому что вы её за грудь ущипнули!

―Доктор, ради Бога, съездите с ним в цирк. Только посмотрите в программе – котов нету?
―И как такую сволочь в цирк допускают?

―Иван Арнольдович, покорнейше прошу, пива Шарикову не предлагать.

―Однако не следует думать, что здесь какое-то колдовство или чудо. Ничего подобного! Ибо чудес не бывает. Как это доказал наш профессор Преображенский. Всё построено на силах природы с разрешения месткома и культпросветкомиссии.

―Я не господин. Господа все в Париже.

―Тем более не пойду на это.
―Да почему?
―Но вы-то не величина мирового значения.
―Ну где уж.
―Ну так вот. А бросить коллегу в случае катастрофы, а самому выехать на мировом значении, это извините. Я московский студент, а не Шариков.

―Я 5 лет выковыривал придатки из мозгов. Вы знаете, какую колоссальную работу проделал. Уму непостижимо! И спрашивается, зачем? Чтобы в один прекрасный день милейшего пса превратить в такую мразь, что волосы становятся дыбом?
―Исключительное что-то.
―Совершенно с вами согласен.

―Учти, Егоровна, если будешь жечь паркет в печке, всех выселю. Всё.

―Тем более, что Шариков ваш – прохвост. Вчера он взял в домкоме 7 рублей на покупку учебников. Собака!

―Позвольте вас спросить: почему от вас так отвратительно пахнет?
―Ну что ж, пахнет. Известно, по специальности. Вчера котов душили-душили, душили-душили, душили-душили…

―Но позвольте, как же он служил в очистке?
―Я его туда не назначал. Ему господин Швондер дал рекомендацию. Если я не ошибаюсь.

―Атавизм.
―Атавизм? А…
―Неприличными словами не выражаться!

―Так свезло мне, так свезло – просто неописуемо свезло. Утвердился я в этой квартире. Окончательно уверен я, что в моём происхождении нечисто. Тут не без водолаза. Потаскуха была моя бабушка, царство ей небесное, старушке.

Фильм, конечно, получился прекрасный

Получил кучу всяких наград.
Его образы профессора Преображенского и Шарикова стали классическими, запали в народную память.

И удивительны человеческие метаморфозы режисера фильма, Владимира Бортко.

То, что он был членом КПСС с 1983 по 1991 год – это понятно. Карьера, и все такое.

Но вот как человек, снявший “Собачье сердце”, в 2007 году вступает в Коммунистическую партию Российской Федерации – уже понять сложнее. Такая вот драматическая загадка. Шекспир и племянники.

А был ли у профессора Преобаженского прототип?

Оказывается, был. Прототипом Преображенского был хирург Сергей Воронов.

Русский по происхождению, в 1907 году переехал во Францию, и получил гражданство. Чтобы вернуть пациентам молодость, пересаживал половые железы от обезьян-приматов (вернее, тонкий срез железы) к человеческим яичкам. Предполагалось, что они там приживутся и начнут вырабатывать новые гормоны, которые омолодят весь организм.

В-общем, стали называть его шарлатаном, и даже договорились до того, что именно его опыты над обезьянками стали причиной возникновения СПИДа.

Но в последнее время мнение опять переменилось. Его работа и исследования снова реабилитированы. Ну а то, что он был великий хирург, никто никогда и не спорил.

Подробнее можно почитать здесь и здесь.

Сергей Воронов был блестящий хирург и мыслитель. Просто слегка опередил свое время. И дело его живет. Сейчас на благо омоложения работают гормоны, “виагра”, косметическая хирургия и т.п. То ли еще будет…

Чему как бы учат нас цитаты из фильма “Собачье сердце”

Водка непременно должна быть в 40 градусов, а не в 30.

Это доказал наш профессор Дмитрий Иванович Менделеев. И здесь нет никакого чуда. Всё построено на силах природы с разрешения месткома и культпросветкомиссии.

А холодными закусками и супом закусывают только недорезанные большевиками помещики. Мало-мальски уважающий себя человек оперирует закусками горячими.

Смотрите хорошее кино – и будет вам счастье.
И помните: Ласка – единственный способ, который возможен в обращении с живым существом. Террором ничего поделать нельзя. Террор не поможет, какой бы он ни был – белый, красный, даже коричневый

Источник: https://www.vothouse.ru/films/20100528/sobachye_serdce_quotes.html

Книга «Собачье сердце»

Москва, 1924 год. Профессор Филипп Филиппович Преображенский, выдающийся хирург, достиг отличных результатов в практическом омоложении.

Продолжая исследования, он задумал небывалый эксперимент — операцию по пересадке собаке человеческого гипофиза и яичек с придатками и семенными канатиками.

Выбранный в качестве подопытного животного бездомный пёс Шарик, подобранный им на улице, получил доступ в просторную квартиру профессора и отличное питание. Донором органов стал погибший в драке Клим Чугункин — вор, алкоголик и дебошир.

Результаты операции превзошли ожидания. У Шарика вытянулись конечности, выпала шерсть, появилась речь. По Москве поползли слухи о чудесах, творящихся в доме профессора. Однако Преображенскому очень скоро пришлось пожалеть о сделанном.

С Шариком происходило не только физическое, но и психологическое очеловечивание, — он унаследовал от Чугункина все пагубные привычки.

Полиграф Полиграфович Шариков, как он себя сам назвал, обнаружил пристрастие к нецензурной брани, водке, воровству, женскому полу, кабацким застольям, тщеславию и рассуждениям о пролетарской идее.

Новая работа радует самолюбие Шарикова, за ним ежедневно приезжает служебная машина, прислуга начинает относиться к нему с некоторым уважением, он не чувствует себя ничем обязанным Преображенскому и Борменталю, которые еще пытаются привить ему нормы культурной жизни.

Он получает удовольствие от уничтожения бездомных котов, хотя, по словам Преображенского, «коты — это временное». Шариков приводит в квартиру профессора Преображенского взятую им на работу молодую девушку, которую обманул, приукрасив свою биографию и социальный статус.

Узнав от профессора правду, девушка оставляет Шарикова — тот угрожает уволить ее. За девушку вступается доктор Борменталь.

Преображенский требует от Шарикова убраться из его квартиры, тот отказывается и достает револьвер. Борменталь обезоруживает Шарикова, вместе с профессором они проводят новую операцию — Шариков превращается обратно в собаку.

Пёс не помнит ничего из того, что с ним происходило, и счастливо живет в квартире профессора.

Источник: https://www.livelib.ru/book/1000012697/quotes-sobache-serdtse-mihail-bulgakov

Афоризмы собачье сердце

Главная » Афоризмы » Афоризмы собачье сердце

На нашем сайте собраны цитаты из книги Михаила Булгакова «Собачье сердце». Читайте, наслаждайтесь и учитесь!

Я ещё водочки выпью?

— Во—первых, мы не господа! — Во—первых, вы мужчина или женщина?

Нижнюю сорочку позволил надеть на себя охотно, даже весело смеясь. От кальсон отказался, выразив протест хриплыми криками: «В очередь, с*кины дети, в очередь!»

Дай папиросочку, у тебя брюки в полосочку!

Лаской—с. Единственным способом, который возможен в обращении с живым существом. Террором ничего поделать нельзя с животным, на какой бы ступени развития оно ни стояло. Это я утверждал, утверждаю и буду утверждать.

Они напрасно думают, что террор им поможет. Нет—с, нет—с, не поможет, какой бы он ни был: белый, красный и даже коричневый! Террор совершенно парализует нервную систему.

(В ответ на вопрос о том, каким образом он смог приманить такого нервного пса Шарика)

Сообразите, что весь ужас в том, что у него уже не собачье, а именно человеческое сердце. И самое паршивое из всех, которое существует в природе.

А вот по глазам — тут уж и вблизи, и издали не спутаешь. О, глаза — значительная вещь. Вроде барометра. Все видно — у кого великая сушь в душе, кто ни за что ни про что может ткнуть носком сапога в ребра, а кто сам всякого боится.

— Хочу предложить вам, — тут женщина из—за пазухи вытащила несколько ярких и мокрых от снега журналов, — взять несколько журналов в пользу детей Германии. По полтиннику штука.

– Нет, не возьму, – кратко ответил Филипп Филиппович, покосившись на журналы. Совершенное изумление выразилось на лицах, а женщина покрылась клюквенным налётом. – Почему же вы отказываетесь? – Не хочу.

– Вы не сочувствуете детям Германии? – Сочувствую. – Жалеете по полтиннику? – Нет. – Так почему же? – Не хочу.

Успевает всюду тот, кто никуда не торопится.

Вы, Шариков, чепуху говорите и возмутительнее всего то, что говорите ее безапелляционно и уверенно. Водки мне, конечно, не жаль, тем более, что она не моя, а Филиппа Филипповича. Просто — это вредно. Это — раз, а второе — вы и без водки держите себя неприлично.

Вы стоите на самой низшей ступени развития, вы еще только формирующееся, слабое в умственном отношении существо, все ваши поступки чисто звериные, и вы в присутствии двух людей с университетским образованием позволяете себе с развязностью совершенно невыносимой подавать какие—то советы космического масштаба и космической же глупости о том, как все поделить… вам нужно молчать и слушать, что вам говорят. Учиться и стараться стать хоть сколько—нибудь приемлемым членом социального общества.

— Ну, желаю, чтобы всё… — И вам также…

Вчера котов душили, душили…

Еда… штука хитрая. Есть нужно уметь, а представьте себе — большинство людей вовсе есть не умеют. Нужно не только знать что съесть, но и когда и как. И что при этом говорить. Да—с. Если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет — не говорите за обедом о большевизме и о медицине. И — боже вас сохрани – не читайте до обеда советских газет.

Страницы: 1 2 

Рекомендуемые статьи:

теги: булгаков книга собачье сердце цитаты

www.citatyonas.ru

Собачье сердце

Вы, Шариков, чепуху говорите и возмутительнее всего то, что говорите её безапелляционно и уверенно.

— Зинуш, что это значит? — Опять общее собрание сделали.

— Опять? Ну, теперь, стало быть, пошло, пропал дом. Всё будет, как по маслу. Вначале каждый вечер пение, затем в сортирах замёрзнут трубы, потом лопнет паровое отопление и так далее.

— Вы слишком мрачно смотрите на вещи, Филипп Филлипович. Они теперь резко изменились. — Голубчик, я уж не говорю о паровом отоплении! Пусть: раз социальная революция — не надо топить. Но я спрашиваю: почему это, когда это началось, все стали ходить в грязных колошах и валенках по мраморной лестнице! — Вот это да…

— Голубчик! Я не говорю уже о паровом отоплении. Не говорю. Пусть: раз социальная революция – не нужно топить. Но я спрашиваю: почему, когда началась вся эта история, все стали ходить в грязных калошах и валенках по мраморной лестнице? Почему калоши нужно до сих пор ещё запирать под замок? И ещё приставлять к ним солдата, чтобы кто-либо их не стащил?

— Он бы прямо на митингах мог деньги зарабатывать… Первоклассный деляга.

Я без пропитания оставаться не могу. Где же я буду харчеваться?!

Я вот тоже Брокгауза и Ефрона читал. Два тома прочёл. Читаешь, читаешь, слова лёгкие. Мечислав, Богуслав и, убей Бог, не помню, какой кто. Книжку закроешь, всё вылетело! Помню, помню одно, Мандриан. Какой, думаю, Мандриан? Нет там никакого Мандриана. Там с левой стороны два Бронецких. Один господин Андриан, другой Мариан. А у меня Мандриан… А у меня Мандриан.

Суровые годы уходят Борьбы за свободу страны, За ними другие приходят –

Они будут тоже трудны.

Я на шестнадцати аршинах здесь сижу и буду сидеть!

Самое главное событие в вашей жизни у вас впереди!

Лучше назовём их просто Клара и Роза. В честь Клары Цеткин и Розы Люксембург, товарищи.

В очередь, сукины дети, в очередь!

Михаил Афанасьевич Булгаков. Собачье сердце

citaty.info

Шедевральные цитаты из фильма «Собачье сердце»!

«Собачье сердце» — восхитительная экранизация одноименного романа Михаила Булгакова, выпущенная в 1988 году. Сценарий фильма тесно переплетается с диалогами из книги, поэтому неудивительно, что данная экранизация считается очень удачной.

Режиссеру Владимиру Бортко удалось создать незабываемые образы профессора Преображенского и Шарикова так, что большинство поклонников романа признали: именно такими они представляли себе главных героев. 2. — Годы показаны неправильно. Вероятно, 54-55. Тоны сердца глуховаты. — Прошу вас. — Здравствуйте, профессор.

— Сколько вам лет, сударыня? — О, профессор… Если бы вы знали, профессор, клянусь, какая у меня драма. — Лет, я вам говорю, сколько? — Честное слово… Ну, 45. — Сударыня, меня ждут. Не задерживайте, пожалуйста, вы же не одна. — Я вам как одному, как светиле науки. — Сколько вам лет, сударыня? — Это просто ужасно. 51. 3. — И, Боже вас сохрани, не читайте до обеда советских газет.

— Да ведь других нет. — Вот никаких и не читайте. Я произвёл 30 наблюдений у себя в клинике. — И что же вы думаете? — Те мои пациенты, которых я заставлял читать «Правду» теряли в весе. Мало этого, пониженные коленные рефлексы, скверный аппетит и угнетённое состояние духа. Да. 4.

«Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна — в уборной начнётся разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах». 6. «Я красавец. Быть может, неизвестный собачий принц. Инкогнито. Очень возможно, что бабушка моя согрешила с водолазом. То-то я смотрю, у меня на морде белое пятно.

Откуда, спрашивается?» 7. — Дарья Петровна вам мерзость подарила, вроде этих ботинок. Что это за сияющая чепуха? — Чего я, хуже людей? Пойдите на Кузнецкий — все в лаковых. 8. — ДокУмент, Филипп Филиппыч, мне надо. — ДокУмент? Черт… А может… как нибудь… — Это уж, извиняюсь. Сами знаете, человеку без документов строго воспрещается существовать.

Во-первых, домком… — Но при чём тут домком? — Как это при чём? Встречают, спрашивают — когда же ты, говорят, многоуважаемый, пропишешься? 10. — До чего вредное животное. — Это кого вы имеете в виду, позвольте вас спросить? — Кота я имею в виду. Такая сволочь. 11. — Я водочки выпью. — А не будет Вам? 12. — Вот всё у вас, как на параде. Салфетку — туда, галстук — сюда.

— Да «извините», да «пожалуйста-мерси». А так, чтобы по-настоящему. — это нет. Мучаете сами себя, как при царском режиме. — А как это «по-настоящему», позвольте осведомиться? — Желаю, чтобы все. — И вам того же. 14. — Доктор, ради Бога, съездите с ним в цирк. Только посмотрите в программе — котов нету? — И как такую сволочь в цирк допускают? 15.

«Однако не следует думать, что здесь какое-то колдовство или чудо. Ничего подобного! Ибо чудес не бывает. Как это доказал наш профессор Преображенский.Всё построено на силах природы с разрешения месткома и культпросветкомиссии». 17. «Я не господин. Господа все в Париже». 18. — Позвольте вас спросить: почему от вас так отвратительно пахнет? — Ну что ж, пахнет. Известно, по специальности. Вчера котов душили-душили, душили-душили, душили-душили…

myprikol.com

Михаил Афанасьевич Булгаков. Собачье сердце

Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стёкла, потушила все лампы? Да её вовсе и не существует. Что вы подразумеваете под этим словом? (…) Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха.

Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнётся разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах. Значит, когда эти баритоны кричат «бей разруху!» – я смеюсь. (…).

Клянусь вам, мне смешно! Это означает, что каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот, когда он вылупит из себя всякие галлюцинации и займётся чисткой сараев – прямым своим делом, – разруха исчезнет сама собой.

Двум богам служить нельзя! Невозможно в одно и то же время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то испанских оборванцев! Это никому не удаётся, доктор, и тем более – людям, которые, вообще отстав в развитии от европейцев лет на 200, до сих пор ещё не совсем уверенно застёгивают свои собственные штаны!

www.itmydream.com

Источник: https://zograf.ru/aforizmy/aforizmy-sobache-serdce.html

Цитаты из книги “Собачье сердце”

— Как это вам, Филипп Филиппович, удалось подманить такого нервного пса?
— Лаской-с! Единственным способом, который возможен в обращении с живым существом…

— Не читайте перед завтраком советских газет.
— Так ведь других нет.

— Вот никаких и не читайте.

А-а, уж конечно, как же, какие уж мы вам товарищи! Где уж. Мы понимаем-с! Мы в университетах не обучались. В квартирах по 15 комнат с ванными не жили. Только теперь пора бы это оставить. В настоящее время каждый имеет своё право…

– Нет, я не позволю вам этого, милый мальчик. Мне шестьдесят лет, я вам могу давать советы. На преступление не идите никогда, против кого бы оно ни было направлено. Доживите до старости с чистыми руками.

И все забегали, ухаживая за заболевшим Шариковым. Когда его отводили спать, он, пошатываясь в руках Борменталя, очень нежно и мелодически ругался скверными словами, выговаривая их с трудом.

Почему убрали ковёр с парадной лестницы? М? Что, Карл Маркс запрещает держать на лестнице ковры? Где-нибудь у Карла Маркса сказано, что второй подъезд дома на Пречистенке нужно забить досками, а ходить кругом, вокруг, через чёрный вход?

— Человечество само заботится об этом и в эволюционном порядке каждый год упорно, выделяя из массы всякой мрази, создает десятками выдающихся гениев, украшающих земной шар.

— Террором ничего поделать нельзя с животными, на какой бы ступени развития оно ни стояло… Террор совершенно парализует нервную систему.

?Я красавец. Быть может, неизвестный собачий принц. Инкогнито. Очень возможно, что бабушка моя согрешила с водолазом. То-то я смотрю, у меня на морде белое пятно. Откуда, спрашивается?

? Мерси. Я вам сегодня вечером не нужен, Филипп Филиппович?
? Нет, благодарю вас. Мы сегодня ничего делать не будем. Во-первых, кролик издох. А, во-вторых, в Большом «Аида». А я давно не слышал, помните дуэт? Ко второму акту поеду.

Кинематограф у женщин — единственное утешение в жизни.

— Сообразите, что весь ужас в том, что у него уже не собачье, а именно человеческое сердце. И самое паршивое из всех, которое существует в природе.

Эх яблочко
Да с голубикою!
Подходи буржуй —
Глазик выколю!
Глазик выколю —
Другой останется,
Чтоб ты знал, говно,

Кому кланяться!

Заметьте, Иван Арнольдыч: холодными закусками и супом закусывают только недорезанные большевиками помещики. Мало-мальски уважающий себя человек оперирует закусками горячими.

— Ну а фамилию, позвольте узнать?
— Фамилию? Я согласен наследственную принять.
— А именно?

— Шариков.

— Папа — судебный следователь…
— Дак это же дурная наследственность!

?Ошейник — всё равно что портфель. Я вытащил самый главный собачий билет.

?Если бы сейчас была дискуссия, я доказала бы Петру Александровичу…
?Виноват, вы сию минуту хотите открыть дискуссию?

? И где же я должен принимать пищу?
? В спальне.

«Нигде, кроме…» такой отравы не получите, как «…в Моссельпроме!».

Я на шестнадцати аршинах здесь сижу и буду сидеть!

? Мы к вам, профессор, вот по какому делу. Мы, управление нашего дома, пришли к вам после общего собрания жильцов нашего дома, на котором стоял вопрос об уплотнении квартир дома.
? Кто на ком стоял? Потрудитесь излагать ваши мысли яснее.

? Как это вы успеваете, Филипп Филиппович?
? Успевает всюду тот, кто никуда не торопится. Я за разделение труда, доктор. В Большом пусть поют, я буду оперировать. И очень хорошо. И никаких разрух.

— Отчего это у вас шрам на лбу, потрудитесь объяснить этой даме.
— Я на колчаковских фронтах раненый!

Лучше назовём их просто Клара и Роза. В честь Клары Цеткин и Розы Люксембург, товарищи.

Успевает всюду тот, кто никуда не торопится!

Самое главное событие в вашей жизни у вас впереди!

Источник: https://bestcitations.ru/zitati-iz-knig/citaty-iz-povesti-sobache-serdce

Собачье сердце, цитаты

Кто же не знает цитаты из Собачьего сердца! Эта страница дает прекрасную возможность освежить в памяти все те гениальные афоризмы, Собачье сердце которыми просто забито.

Я вот тоже Брокгауза и Ефрона читал. Два тома прочёл. Читаешь, читаешь, слова лёгкие. Мечислав, Богуслав и, убей Бог, не помню, какой кто. Книжку закроешь, всё вылетело! Помню, помню одно, Мандриан.

Какой, думаю, Мандриан? Нет там никакого Мандриана. Там с левой стороны два Бронецких. Один господин Андриан, другой Мариан. А у меня Мандриан… А у меня Мандриан.
х/ф «Собачье сердце».

Начитанный дворник

В очередь, сукины дети, в очередь!
х/ф «Собачье сердце». Шариков

Почему убрали ковёр с парадной лестницы? М? Что, Карл Маркс запрещает держать на лестнице ковры? Где-нибудь у Карла Маркса сказано, что второй подъезд дома на Пречистенке нужно забить досками, а ходить кругом, вокруг, через чёрный вход?
х/ф «Собачье сердце». Профессор Преображенский

— И где же я должен принимать пищу?
— В спальне!
— Очень возможно, что Айседора Дункан так и делает. Может быть, она в кабинете обедает, а в ванной режет кроликов. Может быть. Но я — не Айседора Дункан. Я буду обедать в столовой, а оперировать в операционной! Передайте это общему собранию.

х/ф «Собачье сердце». Профессор Преображенский и Швондер

Высказывания из фильма Собачье сердце, цитаты и афоризмы обязательно поднимут настроение и дадут повод поразмыслить.

— Как это вам, Филипп Филиппович, удалось подманить такого нервного пса?
— Лаской-с! Единственным способом, который возможен в обращении с живым существом…

х/ф «Собачье сердце». Профессор Преображенский и Филипп Филиппович

— «Атавизм»? А-а-а!
— Неприличными словами не выражаться!

х/ф «Собачье сердце». Шариков

Дай папиросочку, у тебя брюки в полосочку!
х/ф «Собачье сердце». Шариков

— Мы к вам, профессор, вот по какому делу! Мы, управление нашего дома, пришли к вам после общего собрания жильцов нашего дома, на котором стоял вопрос об уплотнении квартир дома!
— Кто на ком стоял?!

х/ф «Собачье сердце». Профессор Преображенский и Швондер

Иван Арнольдович, покорнейше прошу, пива Шарикову не предлагать.
х/ф «Собачье сердце». Профессор Преображенский

Заметьте, Иван Арнольдович, холодными закусками и супом закусывают только недорезанные большевиками помещики. Мало-мальски уважающий себя человек оперирует закусками горячими.
х/ф «Собачье сердце». Профессор Преображенский

Шариков: Вот всё у вас, как на параде. Салфетку — туда, галстук — сюда. Да «извините», да «пожалуйста-мерси». А так, чтобы по-настоящему — это нет. Мучаете сами себя, как при царском режиме.
Преображенский: А как это «по-настоящему», позвольте осведомиться?
…
Шариков: Ну, желаю, чтобы все…

х/ф «Собачье сердце». Профессор Преображенский и Шариков

― Еда, Иван Арнольдович, штука хитрая. Есть надо уметь. А представьте себе, что большинство людей есть вовсе не умеют. Нужно не только знать, что есть, но и когда, как, и что при этом говорить. А если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет: …не говорите за обедом о большевизме и о медицине.
х/ф «Собачье сердце». Профессор Преображенский

―Эту, как ее, переписку Энгельса с этим, как его, дьявол… с Каутским.
―Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного?
―Да не согласен я.
―Что, с Энгельсом или с Каутским?
―С обоими.
―Да, и что Вы можете со своей стороны предложить?
―Да что тут предлагать? А то пишут, пишут… Конгресс, немцы какие-то. Голова пухнет! Взять всё, да и поделить.

х/ф «Собачье сердце». Профессор Преображенский и Шариков

―Однако не следует думать, что здесь какое-то колдовство или чудо. Ничего подобного! Ибо чудес не бывает. Как это доказал наш профессор Преображенский. Всё построено на силах природы с разрешения месткома и культпросветкомиссии.
х/ф «Собачье сердце»

Это были цитаты из Собачье сердце. Сборник отличных цитат.

Источник: https://citatyok.ru/citaty/hart_of_a_dog.html

Цитаты из повести и фильма “Собачье сердце” – Сила в слове

Повесть Михаила Булгакова была создана в марте 1925 года. Но она прошла очень долгий и тернистый путь прежде, чем её издали. Самая известная экранизация повести была выпущена в 1988 году Владимиром Бортко. Цитаты из повести и фильма «Собачье сердце» Вы можете просмотреть в нашей статье.

Цитаты из фильма «Собачье сердце»

― Боже, пропал дом. Что будет с паровым отоплением?

«Нигде, кроме…» такой отравы не получите, как «…в Моссельпроме!

Неужели я обожру Совет Народного Хозяйства, если в помойке пороюсь?

Снимайте штаны!

О, 25 лет, клянусь Богом, ничего подобного. Последний раз — в Париже, на Рю де ла Пэ… Ы-ы!

Похабная квартирка… Но до чего ж хорошо!

Я Вам, сударыня, вставлю яичники… обезьяны.

Мы сегодня ничего делать не будем: во-первых, кролик издох, а во-вторых, в Большом — «Аида». А я давно не слышал. Помните дуэт? (напевает) Ко второму акту поеду!

Успевает всюду тот, кто никуда не торопится.

Ошейник всё равно что портфель…

Ножом в сердце??! Отлично!

―И где же я должен принимать пищу?
―В спальне.

―Опять общее собрание сделали.
―Опять? Ну теперь, стало быть, пошло. Пропал дом. Всё будет как по маслу. Вначале каждый вечер пение, затем в сортирах замёрзнут трубы, потом лопнет паровое отопление и так далее.

― ДокУмент, Филипп Филиппыч, мне надо.

―Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна — в уборной начнётся разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах.

―Во-первых, мы не господа. ―Во-первых, вы мужчина или женщина? ―Какая разница, товарищ?

―Я женщина.

―Мы к вам, профессор, и вот по какому делу.
―Вы напрасно, господа, ходите без калош. Во-первых, вы простудитесь. А во-вторых, вы наследите мне на коврах. А все ковры у меня персидские.

Цитаты из повести «Собачье сердце»

―Похабная квартирка. Но до чего хорошо. А на какого чёрта я ему понадобился? Неужели же жить оставит? Вот чудак. Да ведь ему только глазом мигнуть, он таким бы псом обзавёлся, что ахнуть.

―А сову эту мы разъясним.

Ерунда — калоши. Не в калошах счастье, но личность выдающаяся.

Ошейник — всё равно что портфель.

Я ещё водочки выпью?

Слоны — животные полезные.

Вчера котов душили, душили…

На преступление не идите никогда, против кого бы оно ни было направлено. Доживите до старости с чистыми руками.

О, глаза — значительная вещь. Вроде барометра. Всё видно — у кого великая сушь в душе, кто ни за что, ни про что может ткнуть носком сапога в рёбра, а кто сам всякого боится.

Успевает всюду тот, кто никуда не торопится.

Сами знаете, человеку без документов строго воспрещается существовать.

Террором ничего поделать нельзя с животным, на какой бы ступени развития оно ни стояло. Это я утверждал, утверждаю и буду утверждать. Они напрасно думают, что террор им поможет. Нет-с, нет-с, не поможет, какой бы он ни был: белый, красный и даже коричневый!

Вот, что получается, когда исследователь вместо того, чтобы идти параллельно и ощупью с природой, форсирует вопрос и приподнимает завесу: на, получай Шарикова и ешь его с кашей».

Почему убрали ковер с парадной лестницы? Разве Карл Маркс запрещает держать на лестнице ковры? -Разве где-нибудь у Карла Маркса сказано, что 2-й подъезд калабуховского дома на Пречистенке следует забить досками и ходить кругом через черный двор?

Дай папиросочку, у тебя брюки в полосочку!

В очередь, сукины дети, в очередь!

Бить будете, папаша?

Если Вам понравилась наша подборка цитат из повести и фильма «Собачье сердце» , обязательно поделитесь этой страничкой в социальных сетях.

Источник: https://ilifes.ru/citaty/citaty-iz-povesti-i-filma-sobache-ser.html

Собачье сердце – Афоризмы

     Афоризмы и крылатые выражения Михаила Афанасьевича
Булгакова стали приметой нынешнего мира; нет дня, когда бы они не
звучали или не упоминались. В своей книге авторы приводят более 300
крылатых булгаковских выражений, впервые собранных воедино.

Надо
отметить, что изданию сопутствует удобный поисковый код: можно легко
найти строки первоисточника и погрузиться в их обаяние, в сюжетные
потоки.

Чтобы попытаться объять творчество писателя в контексте
афоризмов, избрано следование его произведениям – от “Белой гвардии”,
знаменитых повестей, автобиографической прозы, “Театрального романа” до
“Мастера и Маргариты”, пьес, рассказов и фельетонов, дневника и писем.

     “Никогда не сдергивайте абажур с лампы! Абажур священен.
Никогда не убегайте крысьей побежкой в неизвестность от опасности. У
абажура дремлите, читайте – пусть воет вьюга, – ждите, пока к вам
придут”.

     “…Все, что ни происходит, всегда так как нужно, и только к лучшему”.

     Вы помните эти слова из “Белой гвардии”, к которым нельзя
не добавить сказанное доктору Турбину отцом Александром: “Уныния
допускать нельзя”.

     “О, восемь лет учения! Сколько в них было нелепого и
грустного и отчаянного для мальчишеской души, но сколько было
радостного…

     Многострадальное “Собачье сердце”, монологи Шарика, пока
не ставшего Шариковым. “О, глаза – значительная вещь, вроде барометра.

Все видно – у кого великая сущь в душе, кто ни за что ни про что может
ткнуть носком сапога в ребра, а кто сам всякого боится. Вот последнего
холуя именно и приятно бывает тяпнуть за лодыжку…

“, “Учиться читать
совершенно ни к чему, когда мясо и так пахнет за версту”.

     Предупреждение профессора Преображенского, сказанное в
двадцатых, и изъятое, казалось, навсегда: “Террором ничего поделать
нельзя с животным, на какой бы степени развития оно ни стояло… Они
напрасно думают, что террор им поможет.

Нет-с, нет-с, не поможет, какой
бы он ни был – белый, красный или даже коричневый. Террор совершенно
парализует нервную систему”, “Я сторонник разделения труда. В Большом
пусть поют, а я буду оперировать. Вот и хорошо, и никаких разрух…”.

     И сакраментальный шариковский девиз: “Взять все, да и
поделить…” Ему противостоит призыв: “На преступление не идите
никогда, против кого бы оно ни было направлено. Доживите до старости с
чистыми руками”.

     Из булгаковских врачебных записок… “Давно уже отмечено
умными людьми, что счастье – как здоровье: когда оно налицо, его не
замечаешь. Но когда пройдут годы, – как вспоминаешь о счастье, о, как
вспоминаешь”.

     Строки из “Жизни господина де Молье-ра”, так
перекликающиеся с нашим временем: “Непостоянны сильные мира сего!.. И
дал бы я совет всем комедиантам. Если ты впал в милость, сразу хватай
все, что тебе полагается. Не теряй времени, куй железо, пока горячо.

И
уходи сам, не дожидайся, пока тебя выгонят в шею”.

     “Удивительно устроена человеческая память.

Ведь вот, кажется, и недавно все было, а между тем восстановить события
стройно и последовательно нет никакой возможности. Выпали звенья из
цепи!”, “Украсть не трудно.

На место положить – вот в чем штука”.

     “Никогда не разговаривайте с неизвестными”… “Правду
говорить легко и приятно”… “Нехорошая квартира”… “Сеансы черной
магии с полным ее разоблачением”… “Свежесть бывает только одна –
первая, она же и последняя”… “Люди как люди…

Любят деньги, но ведь
это всегда было… ну, легкомысленны… ну, что ж… и милосердие
иногда стучится в их сердца… квартирный вопрос только испортил их”…
“Рукописи не горят”, “Не шалю, никого не трогаю, починяю примус”…

Вы,
конечно, узнаете строки из “Мастера и Маргариты”.

     “Люблю всех моих подданных, в том числе и бродячих”…
“Пишешь ты здорово, у тебя гений. Объясни ты мне, отчего литература
всегда такая скучная”… “Оставь меня, старушка, я в печали”… “Воры,
воры! Они же крадут, они же царями притворяются”… “Уж он сделает
музыку, будьте спокойны. Отец его жил в одном доме с Чайковским”… “Я
не мигал вам, сударь, это вам послышалось”…

“Мы настоящие люди
искусства, а потому и служим своим искусством тому, кто нам платит
деньги”… “Не унижайся и не желай себе меньшего, чем ты стоишь”…
“Недаром говорится, что если перед кем-нибудь судьба закрывает одну
дверь, то немедленно открывается какая-нибудь другая”…

Это строки из
“Кабалы святош”, “Адама и Евы”, “Ивана Васильевича”, “Багрового
острова”, “Полоумного Журдена”, “Дон Кихота”…

Нет, это самый страшный порок”… “Как грустна вечерняя
земля!”… Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью,
кто летел над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот это
знает. Это знает уставший…

“.

     “Булгаковские афоризмы легко узнаваемы. И не только по присущей им звучности и музыкальности
интонаций, но и по глубине”. И вот эти мысли опять с нами. Спустя
шестьдесят лет после марта 1940-го, когда Михаил Афанасьевич прошептал
холодеющими устами: “Чтобы помнили, чтобы помнили…” 

Источник: https://bylgakov.ucoz.ru/index/citatnik_quot_sobachego_serdca_quot/0-11